Укридж и Ко. Рассказы

Как-нибудь я выберу время, чтобы подробно рассмотреть проблему агитирования. Я считаю его наинепотребнейшей выдумкой. Дом англичанина — его крепость, и нельзя терпеть, чтобы, едва вы сняли пиджак и расположились спокойно выкурить трубочку, к вам врывались совершенно незнакомые люди, докучали вам своей гнусной лестью, своим нахальным любопытством касательно того, как вы намерены голосовать. И хотя я предпочитаю не распространяться о своем личном опыте в Бисквитном Ряду, но одно скажу: практически каждый обитатель этой трущобы, казалось, полностью разделял это мое мнение. Мне еще не доводилось сталкиваться с людьми, которые были бы настолько последовательно неприветливыми. Они смотрели на меня, насупив брови, они отвечали на мои прихрамывающие любезности односложным ворчанием, они выхватывали своих младенцев из моих рук и прятали вопящие чада в укромных уголках дома. В общем и целом весьма обескураживающая попытка, которая словно бы указывала, что по крайней мере в Бисквитном Ряду Носач Лаурор получит ноль голосов.

Укридж облил презрением эту мрачную теорию.

— Мой милый старый конь, — ликующе вскричал он, когда за нами захлопнулась дверь последнего дома и я сообщил ему свои выводы, — не обращай внимания. Просто у них манера такая. Они всех так встречают. У одного из прихвостней Гакстейбла из цилиндра сделали смятку в том самом доме, который мы только что покинули. Я считаю перспективу крайне обнадеживающей, малышок.

И так же, к моему удивлению, ее оценивал сам кандидат. Когда мы в этот вечер покончили с обедом и беседовали за сигарами, пока Укридж шумно почивал в покойном кресле, Носач Лаурор заговорил о своих шансах с хриплой уверенностью.

— И, как ни странно, — сказал Носач, подтверждая то, что до этой минуты я считал пустым укриджским хвастовством, — если я выиграю выборы, то больше всего буду обязан этим старине Укриджу. Пожалуй, в своих речах он опасно балансирует на грани клеветы, но, бесспорно, у него есть дар заручаться симпатиями аудитории. За неделю он сумел стать видной фигурой в Редбридже. Должен сказать, иногда я чуть нервничаю из-за этой его популярности. Я знаю, как он непредсказуем, и, если он окажется в центре какого-нибудь скандала, это будет означать неминуемое поражение.

— То есть как — скандала?

— Иногда меня посещают жуткие видения, — сказал Носач Лаурор с легкой дрожью. — Внезапно в зале встает какой-нибудь его кредитор и обличает его в том, что он не заплатил за брюки или за еще что-либо.

Он пугливо посмотрел на спящего.

— Если он и дальше будет носить этот костюм, можешь ничего не опасаться, — сказал я, проливая бальзам на его душу, — потому что его он слямзил у меня. Я долго недоумевал, почему пиджак выглядит таким знакомым.

— Ну, как бы то ни было, — сказал Носач с упрямым оптимизмом, — я полагаю, что, если бы что-то такое могло случиться, оно уже случилось бы. Он всю неделю выступал на собраниях, и все шло гладко. Я намерен позволить ему открыть бал на нашем заключительном митинге завтра вечером. Он умеет подогреть аудиторию. Ты, конечно, придешь?

— Если я могу увидеть, как Укридж подогревает аудиторию, меня ничто не удержит.

— Я позабочусь, чтобы тебя посадили на эстраде. Это самое большое наше собрание. Выборы послезавтра, и это наш последний шанс привлечь колеблющихся на нашу сторону.

— А я и не знал, что колеблющиеся приходят на такие митинги. Я думал, что аудитория там состоит сплошь из сторонников ораторов.

— Возможно, так бывает в других избирательных округах, — мрачно сказал Носач, — но к Редбриджу это никак не относится.

Колоссальный митинг в поддержку кандидатуры Носача Лаурора был устроен в Зале Ассоциации Механиков, весьма популярном здании, ранящем взыскательные взоры. Сидя среди привилегированных особ на эстраде в ожидании начала, я ощущал смешанное благоухание пыли, одежд, апельсиновых корок, мела, дерева, штукатурки, помады и ассоциированных механиков — и постепенно приходил к выводу, что могу не выдержать богатства этих сочетаний. Я сменил свое место на другое, чтобы оказаться рядом с маленькой, но многообещающей дверкой, через которую в случае необходимости можно будет удалиться, не привлекая к себе внимания.