Укрой меня от беды

Взгляд Лиама резко становится хмурым и злым. Он резко отворачивается от меня, и ни слова не говоря, снова выезжает на дорогу. Я кожей чувствую напряжение, нарастающее между нами. Ощущаю волны недовольства исходящие от него. И только сейчас понимаю, что мои слова его задели. Но сказанного уже не вернешь. Слова обладают могущественной силой. Они способны на многое. И я прямо сейчас сделала все в несколько раз сложнее между мной и Лиамом.

ГЛАВА 11

Остальную часть пути мы преодолеваем в жутком молчании. И как только грузовик останавливается перед домом Карен, я пулей вылетаю на улицу. Капли дождя нещадно обрушиваются на меня, и я чуть было не поскальзываюсь на мокром газоне, но все же добираюсь до входной двери целая и невредимая. Захожу в дом и с колотящимся в груди сердцем опираюсь спиной на дверь. Самое худшее в моей ситуации это то, что я никуда не могу сбежать от Лиама. Я слышу, как он оставляет грузовик на своей подъездной дорожке. До меня доносятся звуки закрывающихся дверей и собачий лай. О том, что у нашего соседа есть собака, я узнала лишь недавно. Карен сказала, что пес некоторое время находился в ветеринарной клинике. И вот теперь Лиам смог его забрать. Несколько дней назад, из окна своей спальни я видела, как лабрадор с гладкой шерстью красивого желтого оттенка бегал в саду Лиама, пока тот работал в сарае. Вообще собака ведет себя тихо, но при виде хозяина всегда громко лает, как и сейчас.

— Софи, ты от кого-то прячешься? — слышу я детский голос и вижу перед собой Джулиана, который вопросительно смотрит на меня. Его каштановые волосы торчат в разные стороны, а руки заляпаны пятнами краски, как впрочем, и синяя футболка с изображением трансформеров.

— Нет, малыш, просто отдыхаю, — отхожу от двери и подхожу к мальчику. — Как дела? Где папа и Лукас?

— Папа разрешил нам порисовать руками, — Джулиан довольно улыбается, размахивая разноцветными руками.

— Думаю, мама не слишком обрадуется, если увидит тебя в таком виде, — говорю я, на что мальчик недовольно корчит свое личико. — Но ты можешь еще немного порисовать, пока она не пришла.

Я подмигиваю ему, и он с широкой улыбкой убегает, с громким топотом поднимаясь по лестнице. Я плетусь за ним, завидуя его бесконечным силам. Из меня кажется, выдавили все соки. День выдался не из легких и все, что мне сейчас хочется, лечь в постель и уснуть. Но как только я оказываюсь в своей спальне и валюсь на свою кровать, вся сонливость куда-то улетучивается. А стоит мне закрыть глаза, как передо мной во всем своем хулиганском великолепии появляется Лиам Хендерсон. Губы немного покалывает, от воспоминаний того единственного безумного поцелуя. Я давно не чувствовала себя настолько желанной и живой. Лиаму удалось разжечь настоящий пожар из тлеющих угольков моей души. Может я сглупила, прервав то, что между нами разрасталось с каждой новой секундой? Что если своими словами я испортила то, что могло получиться между нами? Дурочка. Какая же я дурочка. Мне вообще не стоило отвечать на поцелуй. Моя жизнь итак состоит из одних сложностей, а я лишь больше все ухудшаю. Но разве можно устоять перед мужчиной, который одним поцелуем заставляет твое сердце трепетать?

— Софи. Софи, пойдем, я покажу тебе свой рисунок, — слышу я звонкий голос Лукаса, а в следующий момент он запрыгивает на кровать и принимается прыгать на ней, тем самым окончательно отвлекая меня от сна.

— Хорошо, маленький Пикассо, пошли.

— А кто такой Пикассо? — спрашивает мальчик, все выше подпрыгивая на кровати.

— Это очень известный художник, — отвечаю я, подхватив Лукаса на руки.

— Я тоже хочу стать известным художником, — довольно говорит он, обнимая меня за шею.

— Если хочешь, то обязательно станешь, — подмигиваю ему и выхожу из своей спальни в коридор, держа Лукаса на руках. От него пахнет шоколадными конфетами и шампунем с ароматом яблока. Руки, как и у брата все в краске, но она уже высохла и потрескалась. Когда я вхожу в комнату мальчиков, то на специальном детском мольберте вижу раскрашенный всеми цветами радуги лист.

— Смотри, это ты, а это я и Джулиан, — говорит Лукас, когда я опускаю его на пол. Он как настоящий экскурсовод на выставке картин, рассказывает обо всем, что изображено на его рисунке. И правда, хорошо приглядевшись, я вижу три силуэта, один из которых выше остальных, видимо это и есть я. Нарисованные Джулиан и Лукас стоят по бокам от меня.

— Ты большой молодец, — говорю я, потрепав мальчишку по голове.

— А Пикассо также рисует, как и я?

— Да, малыш, — от этих слов Лукас выпрямляется, гордо подняв голову