Укрой меня от замыслов коварных

Джип остановился. Из него выбрались два могучих бритоголовых парня в одинаковых чёрных штанах и пятнистых безрукавках. На их лицах лежала печать деревянной флегматичности.

– Поворачивайте, – сказал один из них, с рыжими ресницами.

– Фил? – узнал его Петрович, удивлённо посмотрел на пассажира. – Это же Фил, бармен из «Белого моря». И Костя-каратист, его дружок. Что они здесь делают?

Он высунулся в окно.

– Фил, привет, не узнаёшь?

– Поворачивай, – не меняя тона, проговорил Фил.

Второй здоровяк, пониже ростом, с усиками, демонстративно показал висящий на поясе нож в чехле.

– Да мы только хотели посмотреть…

– Поворачивай, холера свинячья! – показал крупные лошадиные зубы парень с ножом.

Роман просканировал обоих и понял, что они закодированы. Головы парней окутывала серая дымка с просверкивающими в ней алыми паутинками.

– Гони к дому! – выдохнул он. – Видишь, там стоит аппарат с винтами?

– Это вертушка Петровича.

– Нельзя допустить, чтобы она взлетела!

– Понял. Эх, мама родная!

Микроавтобус попятился назад, провожаемый взглядами бритоголовых, и внезапно рванул по полю к дому конструктора «геликоптеров».

Парни оторопели, потом дружно ломанулись в джип, и тот помчался вслед за микроавтобусом.

Роман достал мобильник, собираясь позвонить Афанасию. Но тут из-за штабеля старых потемневших досок выбежали ещё двое мужчин, в джинсах и чёрных рубахах, преградили микроавтобусу путь. Один из чернорубашечников поднял руку, и Петрович с матом развернул микроавтобус.

– У них пистоль!

Раздался тупой удар, двигатель машины заглох.

– Приехали, мля! – отчаянно вскричал Петрович.

Роман кинул ему мобильник.

– Звони по первой строчке!

Рванув дверцу, он выскочил из кабины.

«Геликоптер» стоял в двадцати шагах от микроавтобуса, винты его вращались. Пилота видно не было, но по яркой «молнии», слетевшей с небес на голову, Роман понял, что его магический противник сидит в кабине самодельного летательного аппарата.

Ещё одна ослепляющая «молния» ментальной атаки пронзила голову. В глазах потемнело, хотя Роман попытался закрыться мысленным зеркалом. Тогда он наугад выбросил «кулак» энергии, целя в источник «молний», и попал!

Зрение прояснилось.

Но осознать победу ему не дали.

Плотный мордатый парень оказался в метре от него, выбросил вперёд кулак – обычный, физически реальный, и Роман отлетел назад как пушинка. Глаза наполнились слезами, рот – горечью.

Тем не менее сознания он не потерял, подхватился на ноги в горячке пси-поединка, всё ещё удерживая мысленный контакт с колдуном в кабине «геликоптера».

Перед глазами проявилось эфемерное видение: гигант с расплывающимся чёрным лицом и пронзительными светящимися глазами замахивается суковатой дубиной…

Он подставил под удар бетонную плиту.

Дубина врезалась в плиту, сплющилась, истаивая клочьями светящегося дыма.

– Вот пидор! – послышался чей-то сдавленный голос. – Ещё сопротивляется! Да я же тебя по яйца в землю вобью!

Рядом оказался мордатый, злобно ощерился.

Сознание Романа раздвоилось, растроилось, расчетверилось. Каждая его частичка теперь отрабатывала свой участок происходящего. Он увидел второго парня, с пистолетом, обегавшего микроавтобус, подъехавший джип, из которого выпрыгивали бритоголовые, собравшийся взлететь «геликоптер», мордатого с его кулаками-молотами. Один его удар запросто мог убить или искалечить человека. С ним надо было что-то делать в первую очередь, и Роман первым «обработал» парня – послал в глаза «язык огня».

Мордатый с воплем отпрыгнул назад, отмахиваясь от внушённого «протуберанца» руками.

Роман вцепился в «гиганта» с плывущим чёрным лицом, пытаясь вытащить его из кабины аппарата.

Возможно, что ему удалось бы отвлечь противника, заставить отбиваться в пси-пространстве, не дать взлететь, но напарник мордатого поднял пистолет, и Роман успел лишь «сбить прицел» – плеснуть в лицо парня «мысленной кислотой».

Раздался вопль и одновременно выстрел.

Роман отлетел к штабелю досок: пуля попала ему в плечо.

Винты «геликоптера» завертелись быстрее, он стал подниматься в воздух.

Где-то вдруг взвыл двигатель мчавшейся по полю машины, послышались крики.

– Руки! Всем лечь! Кому говорю!

Раздались выстрелы.

Парень с пистолетом упал. Его напарника сбили с ног. Над Романом склонился Афанасий.

– Живой?!

– Частично. – Роман попытался встать, но рана в плече отозвалась такой болью, что он глухо вскрикнул, зажимая рану рукой.

– Лежи! Сейчас вызовем «Скорую».

– Он полетел туда…

– Кто?

– Арчибальд.

– Да хер с ним, пусть летит, над Северодвинском летают наши «Сушки», собьют, если увидят.

– Не увидят. Помоги встать. – Роман, морщась, отнял ладонь от плеча, посмотрел на кровь, снова зажал рану. Мысленным усилием попытался остановить кровотечение.

– То есть как не увидят?! – не понял Вьюгин.

– Он умеет… отводить глаза.

– Ч-чёрт! – Афанасий схватился за мобильный. – Шамильевич, быстро к генералу, пусть поднимает звено «Ми-двадцать восьмых»!

– Не надо, – пробормотал Роман, борясь с головокружением. – Они не успеют.

– Но делать же что-то надо?!

– Я постараюсь… закрыть его…