Укрой меня от замыслов коварных

– И на старуху бывает проруха, – пробурчал Кочевник по-русски.

Рептоид его понял, засмеялся, показав оскал мелких зубов; всего их у него насчитывалось шестьдесят.

– То есть ваш обидчик превзошёл вашего лучшего ученика?

– В конце концов мы его ликвидируем.

– Ни в коем случае, дружище. Такой силы экзор нам ещё не встречался, он должен быть в наших рядах. Работайте, Кочевник. Будет нужна помощь – обращайтесь. Я знаю, в России очень непросто работать, к тому же там всё больше поднимает голову система «Триэн».

– Самоуверенные русские действительно верят в магию аббревиатуры «никого над нами». Мы скоро уничтожим этот последний оплот сопротивления.

– Не переоцените свои силы. Благодаря нашей пропаганде и усилиям писателей-фантастов в пришельцев никто не верит, и это хорошо. Мы вроде бы и не существуем. С другой стороны, структура «Триэн» неплохо осведомлена о нас, что говорит либо об утечке информации, либо о прямом шпионаже. Вполне возможно, кто-то из собравшихся здесь работает на «Триэн». Никого не хочу обидеть, но дело прежде всего. Как говорят земляне: ничего личного, просто бизнес.

Голос генерального Поводыря перестал звучать в кабинках заседающих, и какое-то время было тихо.

Потом слово взял Охотник. Он сообщил о плане пси-нападения на глав наиболее развитых государств Земли с целью полного перехвата управления цивилизацией. План был рассчитан на один год, и за это время окружение глав правительств и президентов должно было либо принять программу (после гипнотического внушения), либо смениться на зомбированных Поводырями чиновников.

Кочевник не слушал коллегу. Этот пресловутый план разрабатывался чуть ли не сто лет, параметры то и дело менялись, и эта тема буквально навязла в зубах, как говорили в России.

Пока Охотник вещал уважаемому собранию о блестящих перспективах превращения человечества в «дойное стадо», Кочевник вызвал по консорт-связи Арчибальда Феллера, речь о котором завёл генеральный Поводырь. Блэкзор в настоящий момент находился в Европе, искал подходы к экстрасенсам славянского эгрегора, хотя при этом успевал работать на ЦРУ и вынашивать планы уничтожения соперника – Романа Волкова.

– Мы вышли на руководство отдела ИПФ российской службы безопасности, – сказал Феллер, сверкнув ледяными глазами. – Обезглавим в ближайшее время и поставим нашего функционера. Одновременно я собираюсь ликвидировать руководство АНЭР (речь шла об Ассоциации экстрасенсов России) и отдельно – сотрудника ИПФ, перешедшего мне дорогу.

– Волкова, – уточнил Кочевник с тонкой улыбкой. – У вас достойный противник, мистер Феллер.

Экстрасенс снова сверкнул глазами, что многих людей, контактировавших с ним, привело бы в смятение. Но Кочевник был полишидом, то есть нечеловеком, к тому же его психосила была выше, поэтому на него высверк беспощадных глаз американца не произвёл впечатления.

– Я лично расправлюсь с ним! – мрачно пообещал Арчибальд.

– Не спешите, Идущий к Престолу, мне Волков нужен живым. Лучше сделайте так, чтобы он сам прибежал к нам. И чем быстрее, тем лучше, иначе его завербует «Триэн», и мы потеряем возможность усилить нашу экстраформацию в России.

– Я подумаю, – сделал каменное лицо Феллер.

– Это приказ, Идущий. Ваш ИСРАЕЛ в Штатах перестал приносить пользу и работает только на себя. Его надо срочно реформировать. Возглавьте его, и дело будет сделано.

– Хорошо, – после паузы согласился блэкзор.

Кочевник выключил консорт-линию. Он был уверен, что оператор пси-воздействия на российский каганат выполнит приказ, а его чувства никого не волновали. Тем более – Поводырей человечества.

2

Даниэла уснула, и Роман с облегчением перевёл дух, глядя на проплывающую под самолётом гладь моря.

После пси-схватки с командой Арчибальда на космодроме «Восточный» он отходил двое суток. Афанасий даже испугался, увидев его в состоянии депрессии, и предложил лечь в клинику, где лечились сотрудники центрального аппарата ФСБ. Но Роман отказался. Восстановить силы он должен был сам, а мысль о Даниэле была лучшим лекарством.

В среду первого декабря он не выдержал и поехал в Рязань, к матери Даниэлы, чтобы объясниться с женой. Терпеть её отсутствие дальше невмоготу.

Мама Дани Надежда Андреевна жила в двухкомнатной квартире на пятом этаже девятиэтажки, высившейся напротив здания радиотехнической академии. Роман с некоторым трудом поставил машину на улице, привычно сосредоточился на ясновидении и легко определил квартиру Карповых. Задержался на секунду перед входной дверью в подъезд, снабжённую домокодом, вычислил комбинацию цифр и вошёл в подъезд. Перед дверью квартиры номер двадцать успокоил дыхание, унял поднявшееся в душе волнение, прислушался к звукам, доносившимся из-за двери.

Даниэла была одна – возилась на кухне. В доме бубнили голоса, слышались обрывки мелодий, смех – это работал телевизор.

Роман потянулся к кнопке звонка.

– Минутку, – донёсся голос девушки.

Дверь распахнулась.

Он протянул через порог заранее приготовленный букет роз.

– Ты?! – удивилась она.

Роман кивнул.