Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость

Знала она и о характере деятельности мужа, окончившего Ростовский институт социального управления и обеспечения и легко находившего работу в чиновничьих структурах тех или иных городов. Но то была работа для прикрытия основного занятия в среде иной структуры, называемой «Триэн», или «Никого над нами», где Варсонофий исполнял роль модератора. В принципе Нина Александровна не совсем понимала, что такое «контроль контента» — то, чем занимался муж, — но он объяснил, что отвечает за объективность поступающей информации и имеет право перекраивать планы «Триэн» в зависимости от важности проблемы, и она прониклась к нему уважением. Что именно он организовывал, кого отодвигал, с какими людьми встречался, что с ними планировал, Нина Александровна мужа не спрашивала. Она воспитывала дочь и считала, что её роль в этом процессе главная. Мужчина должен был защищать семью и заботиться о ней. Что Варсонофий и делал.

Когда их соседом по лестничной площадке стал Роман Волков, которого Варсонофий назвал целителем от бога и будущим координатором, она никак не связала это соседство с переменами в семейной жизни.

Потом Юна сама заговорила о Романе, целитель ей понравился, а когда он вылечил её колено, призналась, что любит его без памяти.

Нина Александровна призадумалась: не слишком ли быстро всё происходит? Но вспомнила своё знакомство с будущим мужем и успокоилась. Юна оценивала жизнь так же, как и мать — по любви.

А ещё Нина Александровна была наблюдательным человеком. Зачастую её выводы удивляли Варсонофия или ставили в тупик, особенно когда выяснялось, что она права. Так случилось, и когда они переехали в Выборг.

— Мы здесь не задержимся, — грустно сказала она, оглядев доставшуюся им квартиру.

— Почему ты так решила? — хмыкнул Варсонофий.

— Чувствую, — ответила Нина Александровна. — Ты видел, как посмотрела на нас соседка из одиннадцатой?

— Как?

— Косо.

— Да и бог с ней, пусть смотрит косо, мы ей не должны.

Разговор забылся. А вспомнила она о нём, когда Варсонофию сообщили об исчезновении Романа и муж уехал к дочери.

Нина Александровна вышла по необходимости, в хозяйственный магазин, и снова встретила соседку из одиннадцатой квартиры, одарившую её тем же косым неприятным взглядом. До сих пор они хотя и здоровались при встрече, но не разговаривали. Соседке почему–то активно не понравились новые соседи, и она этого не скрывала.

На этот раз её взгляд подействовал на Нину Александровну угнетающе.

Именно после этой встречи она и обратила внимание на отсутствие парней, всегда и всюду сопровождающих её. Муж сказал, что это муниципальная охрана, которой не надо бояться. Нина Александровна запомнила обоих, хотя приятного в ситуации, когда тебя провожают чуть ли не в туалет, было мало.

Сегодня после отъезда Варсонофия парни исчезли. А так как ещё не было случая, чтобы они хотя бы на минуту отвлеклись, в душу Нины Александровны закралась тревога. Если бы она была более опытным человеком в таких ситуациях, она тут же позвонила бы мужу, и обстоятельства изменились бы. Но она не позвонила.

Быстро прошлась по магазину, купила необходимое, заторопилась домой.

На лестничной площадке ей повстречался вежливый бледнолицый молодой человек. У него были зализанные волосы и бесцветные глаза. И улыбку его приятной назвать было трудно.

— Капитан Семирунный, — представился он, показывая красное удостоверение с золотыми тиснёными буквами МВД РФ. — Уголовный розыск. Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

— Я сейчас позвоню мужу…

— Не надо никому звонить. Я задам несколько вопросов и уйду. Разрешите войти?

— Может быть, вы ошиблись? — с надеждой спросила Нина Александровна.

— Ну что вы, конечно, нет. Вы Нина Александровна Солнышкина, так?

— У меня не… не убрано…

— Не имеет значения.

— Простите, но я не могу. Задавайте вопросы здесь.

— Что вы так нервничаете? — улыбнулся молодой человек. — Мы не сделаем вам ничего плохого. Речь идёт о деятельности вашего мужа.

— Мы? — подозрительно спросила она.

— Я оговорился. — Улыбка на губах гостя увяла. — Открывайте, неудобно беседовать на лестничной площадке.

— Уходите, я вас не знаю и в дом не пущу! — упёрлась Нина Александровна. — А будете настаивать, позвоню мужу.

— Ему есть чем заниматься в данный момент, — усмехнулся мнимый капитан милиции (в этом Нина Александровна уже не сомневалась). — А поговорить с нами вам всё равно придётся. Симон!

На лестнице появился ещё один молодой человек, узколицый и почти без плеч; куртка на нём болталась, как на вешалке.

— Забери у неё ключ и телефон.

— Что вы себе позволяете?! — отступила на шаг Нина Александровна. — Я закричу!

— Начинайте, — насмешливо сказал милиционер.

Его приятель крепко взял женщину под локоть.

* * *

Совещание началось в четыре часа дня.

В Выборг прилетел Тамерлан, а вместе с ним Первый — координатор службы безопасности «Триэн», имя которого знали всего три–четыре человека в системе. Захария Салахетдинович называл его просто Первым, Олег Харитонович — Орием.