Укрощение строптивого ректора

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ах ты ж! Чуть не начинаю кидаться сгустками снова.

Вот так да? Может быть, проверим и вашу степень ревнивости, дорогой ректор? Не думайте, что я не замечаю ваших рефлекторных собственнических инстинктов. В эту игру можно играть и вдвоем, и это ровно та игра, из которой мы, суккубы, всегда выходим победителями.

Ректору я не отвечаю. Даже голову не поворачиваю в его сторону — уже уловила, что именно невнимание к его персоне бесит дракона больше всего.

— Вы в порядке, Морсен? — не дождавшись реакции, мужчина повышает голос, вернув ему холодное безразличие и строгость.

— Да, — пристыжено выдыхает оборотница, сконфуженно поднимаясь и не делая никаких попыток меня добить. Видимо, она умнее, чем показалось на первый взгляд.

— Извини, — выдаёт вдруг ошеломительное, глядя прямо мне в глаза и слегка склонив голову, выражая тем самым своё ко мне уважение, — я была неправа в отношении тебя. Все мы попали сюда заслуженно.

Моргаю. И ещё раз.

Нет, вот в драках мне участвовать доводилось, да что там, я можно сказать из них не вылезаю с момента появления в доме странного существа, которое я предложила вернуть обратно сразу же, как только увидела. Но мне сказали, что это моя сестра и там из-за этого какие-то проблемы с возвратом… в общем, драки — обыденная часть моей жизни.

Но вот чтобы мириться…

Причем так прямо и честно…

Я теряюсь.

Может быть, мы лучше продолжим убивать друг друга, а то как-то неловко…

Чувствую на себе укоряющий взгляд Милы.

Ну ладно-ладно.

— Извиняю, — говорю осторожно. Надеюсь, она не ждёт, что я тоже извинюсь — прибить её мне будет морально проще, чем извиниться.

Оборотница важно кивает и как ни в чём ни бывало, показательно медленно формирует на ладонях новый, нормальной интенсивности сгусток и вежливо кидает в мою сторону.

— Усиливаешь в полёте до своего максимума, удерживаешь десять секунд, ослабляешь до прежнего уровня и кидаешь обратно. — Тут же слышу в свой адрес.

— Но я умею только усиливать! — праведно возмущаюсь, рефлекторно выполняя первую часть задания. Всё-таки когда у тебя в семье папа боевой маг и бабушка просто боевая по жизни, приказы выполнять ты учишься на подсознательном уровне.

— Отлично, тогда только ослабляешь. Морсен, у вас хватит сил кидать «белые» сгустки? — Обортница снова кивает. — Тогда кидайте.

У меня даже дар речи пропал от его наглости. У меня! МЕНЯ!

Беспредел что творится!

— Гасите, Змеиная, — снова слышу.

Гасите… легко сказать гасите… как бы не загасить тут всю аудиторию во главе с ректором. Хотя конкретно его загасить прям очень хочется.

Гашу!

Ы-гы-ы-хь!

Освещение в комнате внезапно ослабло.

— Змеиная, я сказал, гасите шарик, а не тушите свет. — Ещё и издевается гад.

Ы-ы-гы… ХЬ!

— Н-да, понятно, — слышу насмешливое и устало выдыхаю. Ну не умею я гасить — я умею только сиять.

Но прежде, чем успеваю попросить таки отправить меня на медитацию, теплые ладони вдруг обхватывают мои запястья со спины, и тихий спокойный голос раздаётся где-то в районе моей макушки:

— Не пытайся напрягаться, — слышу и тут же напрягаюсь. — Расслабь кисти, — чувствую, как стремительно наполняется ядом рот, а инстинкты обостряются до такой степени, что я начинаю слышать, как бьётся его сердце. — Змеиная, хватит делать всё наоборот. Или мне начать рассказывать от обратного?

Выдыхаю, чувствуя, как растекается мурашками по телу тепло от его холодных пальцев. Столь бурная реакция собственного организма стала однако некоторой неожиданностью. Всё-таки надо было слушать маму, когда она рассказывала о периодах охоты у змеек, сейчас бы лучше понимала, чего ждать от себя самой. И в принципе надо было слушать маму — это универсальный совет для всей нашей не самой адекватной по жизни семьи.

С трудом заставив себя снова сосредоточиться, изо всех сил стараясь не обращать внимание на его кружащий голову свежий морозный запах с нотками грозы, наконец делаю как он велел. Причем не столько от того, что хотелось выполнить задание, сколько для того, чтобы он ни в коем случае не заподозрил, что я на него так реагирую. Ещё чего! Я уважающая себя змейка и не позволю своему организму позорить нас перед каким-то там мужчиной.

Расслабляюсь!

— Да что б вас! — шепотом выдыхает ректор, ловля одновременно мои повисшие плетьми руки и один полетевший на пол «шарик», который всем своим цветом показывал, что на одном этом полу он не остановится.

— Я расслабила кисти! — возмущенно шиплю, с трудом сосредотачиваясь на ответе, так как в процессе «поимки» мужчина, до того касавшийся меня лишь пальцами, шагнул ко мне вплотную, и каждый его вздох я теперь ощущала всей своей чуткой спиной.

— Но не отпускать же при этом заряд! — отвечает он мне, буквально силой вручая пойманный «шарик» обратно.

— А надо точнее формулировать заявки!

Пока мы переругиваемся, вся аудитория постепенно отвлекается от занятий и начинает с почти нескрываемым любопытством коситься на нас.