Укрощение строптивого ректора

— То есть резко снижу твои перспективы деторождения, — шиплю, примериваясь коленом, но остерегаясь. А то мало ли, какие у нас там дальше выйдут отношения, бабушка всегда говорит, что надо думать о будущем. Особенно о будущем мужских достоинств. Куда мужчины и без достоинств?

Меня, тем временем, на всякий случай перехватывают так, чтобы я не смогла дотянуться до перспектив деторождения.

— Зараза ты чешуйчатая, — говорят совсем даже без злости, скорее обреченно, — ладно, веселись со своими новообретенными друзьями. Об одном только прошу — не пей вон то красненькое, что сейчас разносить будут. На оплату отстройки этой таверны с нуля бюджет академии не рассчитан.

С этими словами меня отпускают и снова растворяются в толпе.

Что я сделала в следующий же момент? Разумеется, пошла искать то самое красненькое.

* * *

— На самом деле, змеи вовсе не такие страшные и опасные как кажутся, — пьяно рассказываю меланхоличному бармену и какой-то новой личности, имени которой не знаю. — И мы вовсе не съедаем мужчин, которых крадём. Всего лишь лишаем их невинности.

— Той самой? — шепчет сидящая напротив личность, выпучив не менее пьяные, чем у меня, глаза.

— Нет, прежде всего моральной, — говорю и снова опрокидываю в себя бокальчик «той красненькой». — Но, между прочим, после нас такие мужчины очень даже котируются на брачном рынке. Считается, что после змей они видели всё.

— Что всё? — в разговор с интересом вступает бармен, протягивая мне очередной странный аппарат, который я послушно разбиваю.

— Да мы сами точно не знаем, — признаю, отряхиваясь от осколков, — поэтому на всякий случай показываем побольше. Ну, чтобы не посрамить репутацию.

— Хотел бы я побывать на такой экскурсии, — в голосе мужчины появляется не свойственная его образу мечтательность.

Оценивающе смотрю на его брюшко.

— Я бы вас, конечно, выкрала, но боюсь, не дотащу, — оглашаю вердикт и снова опрокидываю в себя бокальчик. — А вот тебя могу, — поощрительно киваю сидящей напротив личности, опознав в ней личность мужского полу.

— Не, меня не надо, — личность тоже опрокидывает бокальчик, — я предпочитаю блондинок.

— О-о-о! — тяну. — Есть тут у меня одна блондинка. — Оглядываюсь в поисках Милы. — Как раз тебе для пересмотра предпочтений.

Но Мила не находилась, поэтому мы с личностью продолжили пить.

— Уважаемый, — к стойке внезапно подкатывается наш профессор точных наук, борода которого почему-то приобрела ядовито-розовый оттенок, — смените наконец ритм вашего репертуарчика, я же не успеваю под него подстраиваться!

Вернувший себе меланхоличность бармен бросает на профессора оценивающий взгляд.

— А это не вы случайно показывали «желторотикам, которых всему учить надо» как танцевать брейкданс с полчаса назад? — уточняет.

— Я, — профессор Чирс важно кивает, — но дорогой мой, я старый пожилой человек, больше трех часов уже не продержусь. Кто за медляк?! — он повышает голос и разворачивается обратно к танцполу.

— Никто, — слышится раздраженное откуда-то рядом, но тут же сменяется на поспешное: — ой, простите, профессор Чирс, я не видел, что это вы сказали. Хотя я же уже закончил, так что можете не прощать. — Тон снова сменяется на пофигистичный.

— Но я все еще могу написать вам рекомендацию, молодой человек, — профессор иронично сверкает взглядом в сторону говорившего.

— Медляк так медляк, — звучит послушное, и бармен понятливо кивает.

Зазвучавшая умиротворяющая музыка неожиданно настраивает всех на лирический лад.

— Знаешь, ты такая хорошая, — личность напротив протягивает ко мне руку и накрывает пальчики, — если вдруг тебе понадобится в этой академии друг, знай, что ты всегда можешь на меня положиться.

— Это отлично, — шепчу растрогано, — я как раз думала на ком бы полежать.

— …И ты всегда можешь найти меня, если снова захочется выговориться. Только ты так и не сказала мне свое имя.

— А ты что его не знаешь? — искренне удивляюсь с молчаливой поддержки бармена, который снова протирал какой-то стакан.

— Нет, а должен? Хотя ты такая красивая, что тебя все, наверное, знают, да? Но прости, я не интересуюсь сплетнями, слишком далек от этого.

— А чем же ты занимаешься? — это не я, это бармен.

— В свободное время я пишу стихи, — на лице личности появляется одухотворенное выражение, — читаю Заумского и Нуднищева, а еще рисую пейзажи. Но глядя на вас, моя милая собеседница, хочется начать писать и портреты тоже. Как же все-таки звать вас?

— Меня зовут Астра, но ты можешь сразу позвать меня замуж, — прослезилась от восторга.

Бармен взглядом дает понять, что он не впечатлен.

— Мы еще подумаем, — скептично вставляет.

Подумаем так подумаем — этот бармен вызывает у меня какое-то непреодолимое доверие.

В конце концов, он сейчас самый трезвый.

— Астра, мы нашли-нашли!! — кричит вдруг возбужденный голос над ухом.

— Что нашли? — восклицаю, встрепенувшись.

— Нашли лазейку в магическом барьере люстры!

Воодушевление от прекрасной новости тут же побуждает к действиям, и я быстро заглатываю еще пару бокалов красненькой для вдохновения.