Укрощение строптивой

Когда они сели в карету, Камилла в последний раз взглянула на распахнутые двери церкви и увидела, что Фентон по-прежнему стоял рядом со священником, глупо разинув рот. Не выдержав, она громко расхохоталась.

Карета быстро покатила на север, а Китинг, не выпуская ее руки, проговорил:

— Сегодня утром я взял на себя смелость забрать из «Тантала» почти всю твою одежду и другие вещи. И София велела передать тебе от нее вот это… — Он наклонился и нежно поцеловал Камиллу. — Может, сама София сделала бы это по-другому, но… как умею.

— До сих пор не верится, что все это не сон. И может, я и впрямь вижу сон? — с улыбкой прошептала Камилла.

— Нет, любимая, не сон. Но знаешь… — Он немного помолчал. — Вот теперь ты окончательно пала… Не будет больше ни светских приемов, ни балов, ни спокойных прогулок по лондонским паркам.

— Надеюсь, в Хэверд-Глене найдутся тропинки. — Камилла вновь улыбнулась.

— Да. И очень живописные. Кроме того, там замечательный пруд. — Китинг провел ладонью по ее щеке.

— А вечеринки там бывают?

— Конечно! Но если в ближайшие три недели не случится ни одной, то я сам найму музыкантов и устрою танцы в доме. Только для нас двоих.

«И это гораздо лучше вечеринок», — промелькнуло у Камиллы.

— Спасибо, что спас меня, — сказала она.

Выходит, ее детские предчувствия все-таки оправдались и мечты сбылись, став реальностью.

Камилла снова улыбнулась, и по щеке ее пробежала слезинка. Китинг смахнул ее и поцеловал влажное пятнышко.

— А ты спасла меня, — ответил он. — Мой друг. Моя жена. Моя любовь.