Укрощение строптивых

Алена путала масти, козыри, волновалась, ойкала и, как правило, к концу очередного кона у нее оказывался огромный веер карт. Оставаясь в дураках, она очень обижалась, но из игры не выходила.

— Крести козыри… Десятка пик… Всю мелочь скинем…

На экране отчетливо виднелись карты Алены, сидевшей спиной к невидимой камере.

Она уже было занесла руку, чтобы жертвовать козырным тузом, как вдруг из-под потолка раздалось знакомое шипение, и громоподобный баритон, доносившийся точно из небытия, произнес:

— Ходи десяткой червей… Вон у тебя есть десятка!

— Ax! — Алена испуганно вздрогнула и выронила карты. От неожиданности она не могла вымолвить ни слова.

Первой нашлась Надя.

— Привет! — улыбнулась она через силу, обращаясь куда-то к потолку.

— А мы вот играем…

— Вижу, — ответил голос сверху. — Не хочу мешать, играйте дальше.

Но карты были забыты. Случай был уникальный, и Ольга Витальевна, волнуясь, сбивчиво начала:

— Послушайте… Простите, не знаю, как к вам обращаться… Нам нужно поговорить!

— Давайте поговорим, — обрадованно произнес голос. Казалось, он тоже был не прочь почесать язык. Ольга Витальевна взволнованно поднялась со стула:

— Мы хотели бы знать, что все это значит?

— Ну вот, опять, — вздохнул голос. — Как что? Я же вам все объяснил в прошлый раз! У вас началась новая жизнь на новом месте, вам выпал уникальный шанс. Считайте, что вам повезло.

— Но мы не хотим никакой новой жизни, — с дрожью в голосе выкрикнула Надя. — Верните нас домой!

— Увы, это невозможно, — участливо произнес голос, однако особого сожаления в нем не чувствовалось. — Обратного пути отсюда нет! То, что вы надумали — переезд на пенопластовом плоту, костер на берегу, — ничего этого не будет. Это просто невозможно. Я же просил вас отнестись к случившемуся, как к неизбежному. Вам ампутировали свободу, и пора уже свыкнуться с этой мыслью.

Всякое сопротивление будет подавлено. Ведите себя хорошо, и проблем не будет! В том числе и с едой.

— Так это было наказание? — изумилась Лариса, забыв о своем благоразумном желании оставаться в тени.

— Конечно, дражайшая моя половина, — насмешливо проговорил голос.

Казалось, он наслаждался их удивлением. — И к тебе это относится в первую очередь. Тебе дан уникальный шанс для перевоспитания, и надеюсь, ты его не упустишь.

— Постойте! Но я не хочу здесь оставаться! — неожиданно взвизгнула Лиза, выступая вперед. — Я хочу домой!

И она уже хотела было топнуть ножкой, но Лариса вовремя вмешалась.

«Не зли его. — Она больно ущипнула Лизу сзади. — А то он опять устроит нам разгрузочные дни!»

— Однако послушайте, уважаемый. — Ольга Витальевна олицетворяла собой безграничное терпение. Ее подчиненные из компании «Насос трейд», увидь они ее сейчас, были бы несказанно удивлены ее сдержанным, почти ласковым тоном.

Ведь даже с министрами и главами трансконтинентальных корпораций она разговаривала так, как будто они были нашкодившими школьниками, а она их классной руководительницей. — Давайте обсудим все спокойно, — продолжила она, — возможно, вы не до конца понимаете сложившуюся ситуацию. Дело в том, что многие из нас по целому ряду уважительных причин не могут оставаться здесь. Просто так складываются обстоятельства. У меня, например, неотложные дела в Москве, и я обязана вернуться! Кроме того у меня семья, дети. Муж, наконец… Даже если бы мне очень хотелось, я не смогла бы составить нам компанию. Вы понимаете?

Она с замиранием сердца ждала ответа. Пауза затягивалась.

— Еще какие-нибудь причины есть? — наконец булькнул в ответ мрачный голос. — Я не считаю все вышеперечисленное уважительными причинами.

— У меня, у меня! — закричала Алена. — У меня есть веская причина.

Мне должны делать операцию!

— Что за операция?

Смешавшись, Алена не ответила. Густая багровая краснота залила ее хорошенькое личико.

— Я не могу вам сказать, — пробормотала она смущенно, — это глубоко личное.

— А-а, какая-нибудь очередная подтяжка лица, — неуважительно хмыкнул голос. — Не принимается.

— А я тоже не могу здесь оставаться, у меня скоро выставка в Манеже! — выкрикнула Лиза. — И вообще, с какой стати я должна торчать на этом острове?

— А у меня соревнования на носу! — выступила Надя. — Я и так здесь много времени потеряла. Мне нужно мотоцикл готовить для кросса!

— И вообще, какое право вы имеете удерживать нас? — возмутилась Юля. — Не так важно, у кого какая причина вернуться домой, главное, мы не хотим здесь оставаться и не желаем тратить на вас наши дни. Кто вы такой? Мы вас не знаем, мы с вами не знакомы! Может, вы вообще урод или маньяк? И вообще, вы что? Вы в своем уме?

— Вполне! — оборвал ее обиженный голос. — То, что вы меня не знаете, это не беда. Зато я вас отлично знаю. Как только мы познакомимся поближе, то быстро найдем общий язык и, надеюсь, полюбим друг друга…

(«Ну уж на мою взаимность не надейся, дорогой», — тихо и злобно прошипела Лариса, стараясь, чтобы ее голос не был услышан.) — В последнее время вы стали вести себя намного лучше, чем раньше, — между тем продолжал баритон. — Наше знакомство нужно углубить. Надюша, будьте добры…

Надя встрепенулась.