Укрощение Зверя (СИ)

Воины обнажили оружие, и вышли из тайги. Михаил огляделся в последний раз, и два обстоятельства сильно его поразили. Во-первых, исчез проводник-ненец, и, во-вторых, около коновязи не было часового. Он уже набрал в грудь воздуха, чтобы скомандовать «К бою!» как в воздухе зашелестели стрелы, и половина его нукеров упала замертво. Засада! Михаил с обнаженной саблей в руке рванулся к двери домика, но дверь открылась, и на него бросилось сразу трое бойцов. Краем глаза он увидел, что Яков пытается собрать оставшихся людей и организовать отступление. К противнику из леса подошло подкрепление, соотношение сил стало один к пяти не в пользу Михаила. Сам он сражался уже с пятью противниками, доставая саблей то одного, то другого.

Его ранили в левую руку, потом в грудь. Он заколол врага справа, ещё одного. Пот лился по его лицу вместе со своей и чужой кровью. Он не видел, сколько его нукеров живо, а сколько убито. Силы его убывали. Перед глазами плыли красные круги, которые сменились черными точками, и наступила темнота. Полная и непроглядная.

Тохтамыш выехал из-за деревьев, когда дело было уже закончено. Он был страшно недоволен. Тридцать пять человек Шадибека дрались, как тридцать пять шайтанов! Семьдесят восемь его бойцов остались лежать под кедрами на заимке.

– Эй, Карим! Подсчитай сколько их здесь! Должно быть ровно тридцать пять! Что!? Тридцать четыре? Ну ладно, если один выжил, пусть принесет весть этой собаке Шадибеку. Своих раненых и убитых увезем, а его людей пусть рассомахи съедят. Все готовы!? Вперед!

Отряд быстро и бесшумно ушел в лес, оставив у избушки тридцать четыре тела. Ветер и снег быстро занесли следы лошадей и людей.

Яков очнулся в стороне от тропы. За десять минут до этого в его шлем ударила стрела и он, оглушенный упал на мягкий и пушистый снег.

Открыв глаза, Яков сначала не понял, где находится. Потом медленно встал и пошел к лесному домику. Он подходил к каждому убитому воину и проводил рукой по его шее, слушая пульс. Живых не было. На его пути оказался весь изрубленный саблями Михаил Киреев. Крови вокруг него было так много, что Яков поскользнулся. Ефимов был уверен, что и Михаил убит. Он машинально потрогал шею Михаила холодными пальцами и почувствовал легкое биение пульса! Жив!! Пересиливая боль в голове, Яков кинжалом срезал две длинные прямые слеги, привязал к ним чей-то меховой полог, взвалил Михаила на эти импровизированные сани и потащил друга в сторону кочевья Шадибека. Он шел и молился. Просил у Бога только одного – чтобы воины Тохтамыша не вернулись пограбить мертвых и не выследили его.

Он впрягся в сделанные им самим носилки-сани и долго шел по зимней ночной тайге. Можно было зажечь факел, огниво и трут были с собой, но… лучше не привлекать внимания врага. Поэтому посланные на поиски пропавшего отряда нукеры Шадибека не сразу нашли его и Михаила. Могли не найти совсем – тайга большая, но у Якова было очень полезное свойство – он никогда не ошибался в направлении пути. Их нашли утром. Обоих бросили в сани, завалили тулупами и привезли в кочевье.

Железное здоровье Михаила позволило ему дожить до человеческого жилья, а дальше… это могли определить только высшие силы. Яков рассказал Шадибеку о предательстве лесного охотника. За ним тут же послали, но не нашли. Взяли всю его семью, и теперь его приход с повинной был только делом времени. Яков не стал рассказывать о засаде. Нукеры Шадибека обследовали место происшествия, и нашли все её следы. Вот здесь Тохтамыш спрятал своих воинов, до прихода туркмен и нукеров Шадибека. Здесь у них был костер, и они варили пищу. Тайга – это открытая книга, для того, кто умеет её читать.

Шадибек пригласил в кочевье знаменитого лекаря Рахматулло-табиба [87]и спросил его, можно ли вернуть здоровье его израненному и промерзшему другу Михаилу. Лекарь сказал:

– Если Аллах захочет, воин будет жить. Но будет ли держать саблю в руках? Его били булавой по рукам и ногам. Они сломаны в нескольких местах. Я попробую соединить сломанные кости и зафиксировать их. Будем надеяться, что эту проблему мы решим. Совсем другое дело переохлаждение. У меня есть лекарства для тела человека. Они могут усилить его собственные возможности для борьбы с болезнью. Но может быть придется применить особые методы лечения. Пока я ничего не могу сказать.

– Что это за особые методы, Рахматуло-табиб? Я готов на любые затраты, только скажите.

– Тут дело не в деньгах и золоте, уважаемый Шадибек. Для начала пошлите гонца на Алтай, у вас ведь есть там знакомые?

– Конечно, табиб!

– Пусть они передадут с вашим гонцом побольше горного «мумиё [88]»

– Сделаем табиб.

– Мне нужны будут помощники или помощницы для приготовления лекарств и выхаживания больного.

– Скажите сколько вам нужно человек, и мы дадим вам хоть сто рабов и рабынь!

Стоящая тут же сестра Шадибека Зухра-ханум умоляюще посмотрела на брата. Шадибек заметил её взгляд и попросил табиба.

– Уважаемый Рахматулло! Разрешите моей сестре ухаживать за раненным. У неё к этому талант. Она с детства лечила всех кошек и собак в нашем ауле.