Укрощенное сердце

Ламонт всячески старался сбросить Джаспера. Но тщетно. Тот был одержим жаждой крови. Рэнд часто рассказывал о красной дымке ярости, которая затуманивает глаза и разум человека в разгар сражения. И хотя Джаспер почувствовал нечто подобное, когда англичане напали на лагерь Риса, чтобы освободить Изольду, на этот раз все было иначе. На этот раз ярость буквально поглотила его, превратила в безумца. Ламонт отбивался как дьявол, но Джаспер блокировал каждое его движение.

Когда предатель изловчился достать кинжал, Джаспер выбил его из руки. Только Ламонт был сильнее, чем казался. К тому же ему придавало силы понимание того, что речь идет о его жизни. Ламонт нанес удар ногой и, когда Джаспер отскочил в сторону, атаковал его мечом.

Острое как бритва лезвие просвистело рядом с ухом Джаспера. Но одновременно Ламонт потерял равновесие и восстановить его уже не смог. Воспользовавшись моментом, Джаспер ударил его кинжалом, распоров бедро. Еще один удар, и предатель мешком свалился на землю.

Ламонт пробормотал грязное ругательство, и из его горла хлынула кровь вместе со зловонной рвотой. У Джаспера не было времени праздновать победу. Он отшвырнул противника в сторону и окинул быстрым взглядом поле сражения. Бездыханные тела уже лежали на земле. Уцелевшие продолжали драться, но англичане, увидев, что их предводитель упал, сразу начали отступать.

Потом Джаспер увидел Ронуэн и склонившегося над ней Риса и оцепенел. Не в силах пошевелиться, он стоял, сжимая в руке кинжал, с которого капала кровь Ламонта.

Она не может умереть. Господь милосерден. Ронуэн должна жить!

Но почему тогда она так бледна? Ее рука покрылась молочной белизной, а лицо, всегда таком оживленное, стало белее полотна.

Взяв себя в руки, Джаспер пробрался к Ронуэн. Но когда он протянул руку, чтобы нащупать биение пульса на шее, Рис взорвался:

— Не трогай ее! И не приближайся!

Валлиец раскинул над Ронуэн руки, словно хотел защитить от Джаспера. На лице юноши застыла страдальческая гримаса. Джаспер поймал Риса за запястье.

— Она спасла мне жизнь. Я должен попытаться спасти ее.

— Нет!

— Ты, чертов идиот! Хочешь, чтобы она умерла? Если она не твоя, значит, должна умереть?

Никогда еще молодость Риса не была так заметна, как теперь. Он в ужасе уставился на Джаспера, человека, которого ненавидел большую часть своей жизни и семи лет от роду поклялся убить. Он отчаянно хотел спасти Ронуэн, и ненавистный англичанин предложил ему надежду.

— Ты можешь ее спасти?

— Не знаю, — честно ответил тот.

Он приложил руку к тоненькой жилке у горла, вознося молитву Небесам, горячую и страстную, как никогда раньше, и почувствовал пульс — слабый, медленный, но ритмичный.

— Она жива, — пробормотал он.

Но сколько она еще продержится?

А тем временем сражение прекратилось. Двое валлийцев лежали мертвыми, еще шестеро были ранены и громко стонали. Однако Джаспера интересовала только Ронуэн. Риса тоже.

Джаспер нашел рану — ужасный разрез прямо под ребрами. Рана была глубокой, но чистой, и он зажал ее края руками.

— Нужно чем-то стянуть рану, — сказал он, и Рис тотчас принес ему перевязь одного из убитых англичан.

Вместе они довольно быстро справились с поставленной задачей. Рис приподнял девушку, а Джаспер аккуратно обмотал тканью ее талию и грудь.

Один раз Ронуэн застонала, и руки Джаспера замерли.

— Ронуэн! — Голос Риса звенел от едва сдерживаемых эмоций. — Ронуэн, ты меня слышишь? Все страшное позади, ты в безопасности, и мы о тебе позаботимся. С тобой все будет в порядке. Ты обязательно поправишься.

Юноша с детской надеждой взглянул на Джаспера. Даже под коричневым загаром было видно, насколько он бледен.

— Она выздоровеет, правда?

Джаспер сжал губы и закончил импровизированную перевязку.

— Если мы сможем уложить ее в теплую постель, промыть рану и как следует перевязать, а потом выхаживать, думаю, да, она будет жить.

Другого варианта он попросту не мог себе представить. Он отказывался думать, что она может умереть, после того как храбро и безрассудно бросилась на меч, пытаясь его спасти.

Он встал. Следовало спешить. Они находились примерно в лиге от дороги, а до Роузклиффа было не больше часа пути. Но когда Джаспер оглянулся в поисках Гелиоса, то встретил подозрительные взгляды и мрачные ухмылки. Валлийцы, как могли, перевязали своих раненых. Кто-то собрал лошадей. И все ждали приказа Риса. Если бы Джаспер так сильно не тревожился о Ронуэн, на него бы непременно произвела впечатление та легкость, с которой мальчишка командовал людьми значительно старше себя.

Он посмотрел на Риса.

— Скажи им, что мы должны доставить ее в Роузклифф, — тихо произнес он.

— В Роузклифф?

Куда только подевался испуганный мальчишка, который с надеждой взирал на Джаспера. Теперь перед ним стоял уверенный и жестокий воин.

— И ты после всего всерьез считаешь, что я отдам тебе Ронуэн, тем более сейчас, когда она едва жива?

Его рука легла на эфес меча — угрожающий жест, который Джаспер не мог недооценивать.

Джаспер развел руки в стороны. У него не было оружия. Кинжал так и остался лежать в грязи.