Укроти меня, или Грани раскола

Ильфорте при этих словах коснулся запястья на руке, и там ярко вспыхнула серебристая цифра ноль — так называемая нулевая метка. У всех Арма были такие золотистые цифры — от десятого до первого номера. А у Наставника вот — серебристый ноль. У моей мамы как правой руки Наставника и его Стража тоже красовалась на запястье нулевая метка.

— Но если бы я не прошел весь свой сложный жизненный путь, я бы не был готов к ответственности Наставника, понимаешь? Если бы я не побывал в разных статусах Арма, если бы не решал все те проблемы, что решал по жизни… Я бы попросту не стал тем, кем являюсь сейчас.

— Я не смотрел на это с такой точки зрения, — честно признался я.

Ильфорте понимающе кивнул.

— Мне это знакомо. И раздражение твое мне тоже очень близко и понятно. Я через это проходил, когда сам был рядовым фортемином и жаждал большего. Я грезил о своем высоком статусе когда-то, мечтал стать Первым Арма… Но, знаешь, в тот день, когда я обнаружил на себе нулевую метку, я не испытал никакой радости. Никакого удовлетворения. Честно говоря, я по большей степени был в ужасе от такого положения вещей, — улыбнулся Ильфорте. — А еще я просто осознал, что да — теперь я действительно готов принять эту ношу. Если бы она настигла меня раньше, я был бы бестолковым Наставником. Не то что сейчас.

— Мне кажется, ты лучший Наставник за всю историю Армариллиса, — улыбнулся я, но улыбка моя тут же поникла. — Ну вот, а мне, глядя на тебя, тоже хочется быть каким-то лучшим. Но Арма мне быть, кажется, не суждено. Уж точно не в ближайшие пару сотен лет, а то и больше. И меня это бесит. Бесит, что я раньше времени умудрился почувствовать своего Стража, а создать с ней плотную боевую связку не представляется возможным, потому что на нас нет нужных меток.

— Ты думаешь не о том и не туда смотришь. Думать тебе надо не о том, что ты не можешь сейчас занять чье-то место. Тебе нужно найти свое место, — весомо произнес Ильфорте. — Свое, уникальное. Понимаешь меня?

— Ну-у-у…

— В магии нет никаких рамок, Калипсо. Если тебе где-то становится тесно, это всего лишь значит, что тебе надо выйти за рамки тесной комнаты, — весело подмигнул Ильфорте. — А не обвинять стены в том, что они не могут сами по себе раздвинуться. Зачем сидеть в тесноте и мучиться, если можно выйти на свежий воздух?

— К чему ты клонишь? — устало спросил я.

После эмоционального дня и бурной ночи голова моя пока с трудом переваривала такие разговоры. А отец очень любил выражаться метафорами. Классно, конечно, но сейчас мне было не очень в тему.

— Я к тому, что тебе не стоит ограничивать себя мечтами о достижении статуса Арма. С чего ты взял, что это твоя судьба, и она тебе подходит?

— Разве Арма — это не высшая форма развития магов? — я скептично выгнул одну бровь. — Сильнее фортеминов нет обычных магов. А сильнее Арма нет вообще никого.

— Узко смотришь. Всегда есть куда расти, Калипсо. Всегда. Помни об этом. Потолка в магии не существует. И если тебе кажется, что ты в него упёрся, это всего лишь повод открыть дверь и перейти в следующее помещение с потолками повыше.

— Предлагаешь мне поискать эту самую дверь? — улыбнулся я.

— Почему бы и нет?

Ильфорте помолчал с минуту, тяжело вздохнул и продолжил напряженным голосом, тщательно подбирая каждое слово:

— Мне не нравятся твои эксперименты с теневой магией. Я этого не скрываю. И я не меняю своего мнения и по-прежнему считаю их чрезвычайно опасными без опытного проводника. И я до крайности возмущён твоим наглым поведением и полным игнорированием моего требования не лезть в это дело. Ты этим ещё и подаешь дурной пример другим адептам, ты вообще понимаешь это? Сын Наставника академии, напрочь игнорирующий его приказы, — так себе ситуация. Твоему примеру могут захотеть последовать и другие. Мне что потом делать со всеми этими бездумными поползновениями адептов в сторону той же теневой магии? Это ты у нас крепкий и упертый, и магическая Искра у тебя горит ярким факелом, а вот кто другой неподготовленный в это сунется любопытства ради — так сгорит же заживо от неправильного распределения энергии.

Я промолчал, сказать мне на это было нечего. Всё это я прекрасно понимал, но мои собственные цели и потребности были мне намного важнее, честно скажу. Эгоистично? Ну так я себя никогда не позиционировал послушной заинькой.

— Но в то же время… В то же время я понимаю, что вчерашняя ситуация показала другую сторону медали, — продолжил Ильфорте. — Поэтому я официально снимаю запрет на твои эксперименты….

— Ого, — не выдержал я, брови мои поползли вверх.

— …но отныне требую от тебя строгой отчетности по ним, — закончил Ильфорте. — Ты будешь рассказывать мне обо всех планируемых и проведенных экспериментах, слышишь? Еженедельно. Ключевые моменты будешь закреплять в письменной форме, чтобы я наглядно видел, как продвигаются твои дела, и продвигаются ли, или тебя нужно стопорить. Если я почувствую, что ты зайдёшь куда-то слишком далеко, ты не будешь спорить со мной и остановишься немедленно, договорились?

Вот это да!! Ну прям аттракцион неслыханной щедрости какой-то.