Потребность иметь все больше и больше заражает не только жен футболистов или больших шишек из крупных организаций. Все мы, по-своему, никогда не перестаем «хотеть», вот почему нам нужны 6000 метров торгового комплекса. Скопления небольших магазинчиков недостаточно, чтобы удовлетворить нас. Шопинг никогда не прекращается, бренд говорит все. Наша самооценка заставляет нас покупать дизайнерскую сумочку, цена которой равна валовому национальному продукту Хорватии. Именно поэтому не имеющие денег люди тратят свой последний шекель на «Dolce and Gabbana» или 300 фунтов стерлингов на пару «Nike»-ов. Если на вашей дамской сумочке есть бирка «СС»[13]
, вы можете получить уважительный кивок от каждого, кто проходит мимо, даже будь вы бомжом. В Майами я однажды видела бродягу, который вез свои пожитки в тележке, украденной им из «Bloomingdale’s»[14]. Он был одет в газету, а на голове у него была кепка с надписью «Born to Shop» («Рожден, чтобы покупать»).То, что мы надеваем на себя, служит нашим новым средством самоидентификации. Люди, которые носят «Prada», обычно тусуются с такими же прадарианцами. То же самое с другими брендами. Люди ищут себе подобных, свое племя. Представьте себе: целая стая Гуччей у водопоя и несколько Праймарков[15]
в стороне обгладывают скелет.P. S. Доказательство нашего безумия – то, что мы покупаем угги. Откуда в нашем мозге потребность выглядеть как эскимосы, у которых вообще нет представления о моде?
Некоторые люди думают, что для достижения состояния радости надо всю жизнь провести где-нибудь на вершине горы, завернутым в простыни и с точкой на лбу. Другие растят кристаллы, едят землю, молятся, поют псалмы и танцуют с волками. Возможно, они даже получают удовлетворение… Я уверена, что достаточно сидеть на скамейке и кормить белку, не впадая в нервозность. Но проблема в том, что нам все время хочется большего. Мы лучшие из всех существ, живущих на планете, поэтому мы ищем Священный Грааль – счастье.
Я тоже была сумасшедшей американкой, считавшей, что все мы имеем право стремиться к счастью. Именно поэтому они каждое утро со своей белозубой улыбкой требуют двойной латте карамель маччиато, перед тем как чирикнуть «хорошего дня». Не так много людей ощущают счастье, когда смотрят на облака или идут по прибрежному песку. Большинство ловят особый болеутоляющий кайф, только когда покупают, побеждают, достигают, добывают или выбивают что-то. В этом случае мозг дает нам дозу дофамина, который заставляет нас испытывать приятные ощущения. Нам не нужна химия, мы сами по себе производим наркотики.
Проблема в том, что доза счастья обычно действует не дольше сигареты, поэтому мы постоянно ищем следующую дозу. Как будто у нас нет тормозов, есть только крушения. Шутка Матери-Природы над нами состоит в том, что изначальный предмет желания не доставляет удовольствия после того, как мы его уже получили. Поэтому если мы не будем каждый раз поднимать ставки, то не получим того внутреннего фейерверка, которое называем счастьем. Большинство животных просто наедается досыта и уходит. Но не мы. Мы продолжаем насыщать себя, хотя следующий кусок никогда не бывает таким же вкусным, как первый.
Иерархия Западных Потребностей (по моей теории)
• Еда и/или вода
• Матрас
• Крыша
• Дом
• Нормальная машина
• Второй дом
• Бассейн
• «Порше»
• Полеты в эконом-классе
• Бизнес-класс
• Первый класс
• Личный самолет
• Личный самолет с джакузи
• Встреча с Опрой
Невозможность получить то, чего мы хотим, доводит нас до состояния перманентного желания. Журналы знают, что они заставляют нас истекать слюной по недостижимому – погоня лучше, чем убийство. Люди, коллекционирующие предметы искусства, платят 15 миллионов фунтов за пятно спермы на крекере и перестают замечать его сразу, как только повесили на свою стену. Они возвращаются к облизыванию страниц каталога «Сотби» в поисках того, что они будут хотеть дальше.
Если мы не хотим, то мы ждем. Ждем, сами не знаем чего, но оно должно случиться скоро. Ждем, что будет принят наш сценарий про клоуна, влюбившегося в белку, а затем решившего стать продавцом машин. Ждем, когда на нас свалятся деньги за идею изобрести суп в твердой форме. Все произойдет на следующей неделе, в будущем году, неважно когда, пока мы находимся в подвешенном состоянии хотения.