Укротить беспокойное сердце

Милли сообразила, что он имеет в виду их опасную профессию, и немного смягчилась.

– Я понимаю, – сказала она уже спокойным тоном. – И могу понять Дайану, когда она волнуется по поводу новой программы выступления или чего-нибудь в этом роде, но из-за этого не стоит вести себя с другими так безобразно. Бенджи – хороший и преданный друг, он заслуживает лучшего отношения к себе.

– Ты права, – согласился Давало. – Но Дайана есть Дайана. Даже я, ее брат, соглашусь, что характер у нее не из лучших, но ее полет в воздухе – это же совершенство! Она талантлива.

Милли сокрушенно покачала головой.

– Значит, ты считаешь, что из-за ее редкого таланта все должны мириться с ее… – она хотела сказать – жестокостью, но передумала, – с ее плохим характером?

– Да, именно это я и хочу сказать. Иногда гений заслуживает прощения за такие вещи, которые непростительны для обычных людей.

Милли ухмыльнулась:

– Я не хочу с тобой спорить и ссориться, но должна заметить, что все это абсолютная чепуха!

– Ты можешь думать все что угодно, – ответил молодой человек, – но это закон жизни. – Взгляд его снова стал жестким. – Ты знаешь, чем мы занимаемся. Ты видела нас на манеже. Мы не пользуемся сеткой и выполняем сложнейшие и опаснейшие трюки. Каждый раз, когда мы поднимаемся под купол, каждый раз, когда перелетаем с трапеции на трапецию, мы рискуем жизнью. Разве это не дает нам права на некоторые привилегии перед остальными?

– Конечно, и они у вас есть. Вы прекрасно устроены, вам хорошо платят, и вы – звезды цирка. Думаю, одного этого достаточно. Не стоит при этом относиться к другим так, будто они и не люди вовсе. Ну хватит об этом. Спасибо, что ты извинился, Давало. Знаю, ты искренен, но ты не в ответе за поведение сестры. Очень любезно с твоей стороны. Давало слегка поклонился.

– Не стоит меня благодарить, Милли. Я просто хотел, чтобы ты поняла. До свидания.

Милли проводила его взглядом. От разговора с ним у нее остался неприятный осадок. С одной стороны, этот симпатичный парень – самый приятный и общительный из всей семьи Сальери. Он хоть чувствует, когда его наглая сестра перегибает палку, но все равно остается высокомерным и заносчивым. Как можно считать, что Дайана заслуживает прощения за грубость и презрение к людям только из-за того, что талантлива в своей профессии! Это неправильно и совершенно нелогично.

Милли тяжело вздохнула и принялась за работу.

– А потом, когда они уже выходили, она сказала: низшему сословию нужно найти применение! Будто говорит о слугах или, хуже того, о рабах! Можешь представить, какая нахалка!

Лора и Милли только что закончили ужинать в столовой и выходили на улицу.

Милли раскраснелась от возбуждения, рассказывая о сегодняшнем происшествии. Лора с умилением поглядела на подругу – она словно мать-мироносица, всех защищает, утешает, а чужие беды переживает как свои собственные. Оскорбить кого-то означает задеть ее лично.

– Она часто говорит всякие гадости, – заметила Лора. – Не представляю, что мужчины видят хорошего в женщине с таким мерзким характером. Да им, похоже, кроме ее хорошенького личика, ничего и не надо.

– Вот ты повторила мои мысли! Знаешь, я иногда не понимаю этих глупых мужчин. А ты?

Лора покачала головой и при этом подумала об Уилле. Прошло три недели с тех пор, как он уехал в Нью-Йорк, а от него ни слуху ни духу. Почему его вызвали и что он делает? Неужели не может пару строк написать?

Той ночью, когда они были вместе, ей казалось, что Уилл разделяет ее чувства. Его слова и поведение подтверждали это, он говорил, что дорожит ею и чувства его серьезны. А теперь получается – бросил?

А что же еще она должна думать? Неужели он, как Ник, только пользуется женщинами и, получив удовольствие, потом оставляет их? Насколько она успела узнать Уилла, в это трудно поверить, но тем не менее у них с Ником есть кое-что общее. Например, страсть к путешествиям. Так что же, она опять обманута? Она не нужна Уиллу? И чем больше Лора думала об этом, тем сильнее становилась ее боль.

– Так ты согласна? Лора, ты что, не слушаешь меня? Лора вздрогнула. С трудом отогнав тяжелые мысли, она взглянула на Милли и улыбнулась ей.

– Извини, Милли. Я немного задумалась. Что ты сказала?

Милли рассмеялась.

– Вот уж не думала, что моя болтовня о мужчинах испортит тебе настроение! Знаешь что? После того как я излила тебе душу, поведав о сегодняшних неприятностях, я хочу забыть об этой Дайане, а вместе с ней обо всех несправедливостях на свете. Давай поговорим о чем-нибудь более веселом. Кстати, не хочешь ли пойти сегодня на представление?

Лора кивнула. За последнее время она ходила в цирк несколько раз, знала уже, как все организуется, что за чем идет в программе – в общем, одно и то же. Цирк приезжал в разные города, часто похожие один на другой. И в каждом городе повторялся ритуал прибытия цирка.