Укротить мажорку

— Донесли уже о твоих подвигах, — похвалил я ее, а та еще больше просияла.

— Они…Они такие маленькие… А я… Сама, прикинь…

— Да понял я. Они хоть живы после твоих… Манипуляций.

Улыбка сползла с лица Крис, но не надолго.

— Ладно, подвинься, а то испачкаешь. Мне с Санычем поговорить надо. А потом баню топить. Хрюшку одну отмывать придется.

— Только в этот раз я иду без тебя, садист, — ответила без какой-либо злобы.

Не мог сдержать улыбку.

Такая Крис забавная. Вся в дерьме, а радуется, словно в позолоте и стразах.

Но ее глаза так горят. Как ее переполняют эмоции, как разрывает от гордости за себя.

И я прекрасно знаю это чувство.

27

Кристина

— Куда мы идём? — ноги скользят по грязи.

Макар крепко держит мою руку. Чтобы не упала. Ещё раз.

— Ты говорила, что устала. По-твоему веселье и тусовка среди равнодушных может помочь тебе отдохнуть? Вы слишком суетливы, городские.

А я подумала, кто бы говорил. Как быстро и легко ты расправляешься, когда хочешь меня…

Внизу живота все теплотой обдало от воспоминаний.

— Конечно. Сбросив лишнюю энергию, страхи, разочарования, идёшь на танцпол и забываешься. Мне после этого всегда легко. Я не хочу сутками напролет думать о каких-то пустяках. Я хочу, чтобы мне было хорошо здесь и сейчас.

— Вот именно. По сути, ты просто заменяешь душевную усталость на физическую.

Жухлая сырая трава цеплялась за сапоги. Кусты замедляли ход.

— Ты меня утопить решил? — поинтересовалась я, смотря на его широкую спину.

— Ты тут не утонешь, — как-то радостно предупредил парень

Макар тащит меня в сторону небольшой речушки. Ее видно с дороги, на повороте в поселок.

Высокий. Широкоплечий. Мешковатая куртка с заплатой на лопатке, добавляет зловещности сексуальному громиле.

Солнце почти село.

Изредка между ветками проскальзывают золотистые лучи.

Оглядываюсь по сторонам.

Хм, красиво. И тоскливо.

Не люблю осень. Хотя откуда мне знать. В городе я на улицу выхожу только чтобы сесть в машину и уехать куда-нибудь. Лишь сезонные распродажи напоминают, что год подходит к концу.

Здесь осень совершенно другая.

Вроде вот только деревья были покрыты золотистыми листьями. И вуаля.

Вся цветастая красота теперь под ногами, смешанная с грязью и… Навозом.

Мы наконец вышли на открытое пространство.

Прямо в трёх метрах начинался берег, заросший камышами.

— Я дальше не пойду с тобой, Сусанин хренов.

Потянула руку, но Макар ещё крепче сжал свои оковы.

— Пятнадцать минут. И мы вернёмся.

— Секс на природе не мое, — лукаво протянула я, все такие следуя за парнем.

Отодвинув рукой камыши, парень приподнялся.

— Ты…Неважно. Осторожно. Здесь скользко.

Под ногами оказалось огромное колесо. Просто гигантское, наполовину погруженное в смесь камышей и глины.

Макар опустил руку в воду и достал верёвку, которая тут же натянулась.

К нам плыла лодка.

— Когда я устаю, морально, всегда прихожу сюда. Раньше часто тут купались, — протянул руку, спустившись в качающуюся лодку. — Потом тут парень утонул. Николай. Все винили подводное течение, воронки, что угодно. Дорога заросла. Все стали купаться на том берегу.

Я устремила взгляд через реку.

Сразу заметно, что дорога туда ровнее.

Чистый ровный берег. С дерева свисает тарзанка.

Меня кольнуло раздражение, что Макар специально потащил меня после бани в такое месиво.

Хотел показать как любит медитировать, сделал бы это красиво.

— Мы не перевернемся? — я испуганно схватилась за бортики.

Медленно покачиваясь, та двинулась вниз по течению.

Макар изредка помогал веслами, чтобы нас не заносило на разбросанные островки.

— А ты что, считаешь иначе? Ну то, что с парнем произошло?

— Никто не любит оставаться последним. Или казаться трусом. Вот и Коля… Самоуверенность его виновата. Но теперь то что. Столько лет прошло. Мне иногда кажется, что я вижу его. Немой разговор. Но мне после этого легче.

А я почти не слушала Макара. Чем дальше мы заплывали, тем нереальнее становится происходящее.

Мистическая, почти сказочная атмосфера.

Темное хмурое небо с одной стороны, и тонущее в закате солнце с другой.

— Закрой глаза, — грудной голос парня пробивается сквозь пелену обостренных ощущений.

— А ты точно ничего мне не сделаешь?

— Точно. Топить тебя здесь… Не разумно.

Ловлю на себе его пристальный взгляд.

И послушно закрываю глаза.

Тишина.

Ровная и спокойная. Сначала я слышала только шум собственной крови. Биение сердца.

Дыхание.

Покачивание успокаивает. Как в колыбели.

Механизм внутри словно замедлил бег.

Мне так уютно в этой тишине.

Я обрела состояние покоя…

Глубокий ровный гул.

Дыхание, не мое.

Плеск воды, скрип крон, свист ветра сквозь голые ветки.

Я улыбаюсь.

И вдруг ощущаю на губах горячий поцелуй.

Мне хотелось ещё, но Макар вдруг отстранился и не дал себя обнять. Хотя я тянулась.

— Нам пора. Вернее тебе.

— Куда спешить? Я правда немного замёрзла, — намекаю парню. Но Макар недовольно хмурится.

— За тобой скоро приедут.

— Смысле?

— Ты возвращаешься домой. К отцу.

— Но неделя ещё не закончилась, — хватаюсь я за слабую отмазку.

— Твой отец решает, когда заканчивается твоя ссылка. Он уже заплатил за все неудобства, которые ты мне доставила.

— Что? — я вскакиваю.

Лодка покачивается резко.

28