Укротить мажорку

И все таки беременность вносит свои коррективы в мое отношение к людям. Забота Эдика подкупала. Мы говорили исключительно на отвлеченные темы. Обедали в ресторане, посещали выставки. Даже к отцу заглядывали вместе. Но Мак оюб этом не вкурсе. Я же знаю как эти двое друг друга не переваривают.

Охрана обставила комнату свежими букетами и корзинками с вкусняшками.

— Мне нельзя, — жалостно пробубнила я, глядя на нарядные фантики.

— Это сыр. Не конфеты. Я уточнял, тебе можно.

— Но не в таком количестве, — рассмеялась я. Тот лишь дергает плечами.

И все таки деньги обладают изумительной силой. Пока Оксаны не было, Эдик уговорил медсестру вывезти меня на свежий воздух.

— У нас полчаса, — Эдик прикрыл мне ноги пледом, но я тут же сграбастала его в ком. Душно.

Ну, коляска тоже транспорт.

После прохладных стен клиники, теплый воздух казался раскаленным. Мы припарковались в тени дерева. Как же хорошо, вдыхать полной грудью. И животом.

— Кристин, я вот что хотел спросить. У вас с Макаром все в порядке?

— Безупречно, а что? — Ну, может я чуточку привираю. Но где люди без недостатков?

— Да так. Интересно. Вы так быстро сошлись, как рассказывал твой отец. И на свадьбе у вас никого не было.

— Я люблю, когда люди говорят по делу. — Было видно, что Эдик осторожно пытается что-то выяснить. Только зачем юлить и осторожничать. — Мы просто расписались. Обстоятельства, знаешь ли.

Эдик начал меня нервировать.

— А ты его родственников всех знаешь?

— Всех, — не без напряжения буркнула я. — Эдик. Просто спроси, или скажи.

— Не хочу волновать тебя по пустякам, — лукаво произнес тот, с таким выражением, будто именно этого он и добивается.

Насупившись, буравлю его лохматую переносицу не мигая. Эдик вздернул бровь. Видно, ему не приятно когда кто-то акцентируется на его "изюминке".

— Твой муж тебе изменяет.

63

Изобразив недоверие с долей разочарования…

Я рассмеялась. Так громко, что птицы с вспорхнули с асфальтированной дорожки.

— Что ты несешь, старый хрен?! — еще долго не могла уняться. Даже выражения лица Гарбякяна жутко веселило. Его вроде и слова мои обидели, и в то же время он в растерянности. Ну какая нормальная будет на такое смеяться?

Но меня не проведешь.

Чтобы Макар мне тайком изменял? Глупость. Я знаю, его привычки и сколько он работает. И учитывая его видок последнее время, вряд ли бы ему кто дал. Кроме меня. Потому что мне он весь нравится. Даже побитый.

— Ты еще скажи, что он со мной из-за денег, — развела я руки в сторону, указывая на их отсутствие(Мак не вкурсе моих вложений и сотрудничества с Эдиком).

— Я хочу позаботиться о тебе. И твоих детях, — мужчина пристально, не отрываясь соскользнул глазами с моего лица вниз.

— Мой муж об этом и позаботится. Все, надоел. Бесишь. Вези меня обратно в палату.

— Жаль, Кристина. Что тобой сейчас руководят эмоции, а не здравый ум. — Эдик послушно развернул коляску. Теперь солнце било мне в глаза, и пришлось зажмуриться. — Твой муж — махинатор. Всё, чем бы он не занимался, через какое-то время прогорает. У него прекрасная харизма, уговаривать, изображая при этом незаинтересованность в деньгах.

Ну, тут бы я могла поспорить. Вспомнить только как Мак тянул из меня деньги за свою помощь.

Но он же потом все вернул. Даже машину отцовскую продал.

— Ты почти меня переубедил, Эдик. — Я даже спиной ощущаю, как он злорадствует, думая что его детские пакости что-то изменят. — А я уж поверила, что мы можем подружиться. С тобой.

Мы поднялись в палату. На койке лежала папочка с документами.

— Это что? И откуда? — удивилась я.

— Очередное доказательство, что браки по любви счастливыми не бывают.

Эдик ушел.

Швырнув папку ему в спину, естественно не попала.

Оттуда россыпью разлетелись фото. Поднявшись с кресла, я протопала к ним.

Кто бы не был фотограф, качество впечатляло. Выражение лица, сомкнутые жесткие губы, взгляд исподлобья, устремленный на объект, за которым Макар наблюдал. Таким взглядом он обычно смотрит на меня, когда я в очередной раз скажу что-то не понятное для его логики. Смиренная обреченность, с потаенными вспышками страсти и желания придушить.

Но на других фотографиях я вижу девушку. Не себя.

Мак держит ее за руку, перебегая через дорогу. Вот он заглядывает ей в лицо.

Меня выворачивает от выражения его задумчивых глаз на эту шваль. Узнать бы кто она, да волосы повыдирать.

Темная шатенка спиной к объективу. Я такую ни разу не видела. А персонал в ресторане и в клубе Мака я знаю, по крайней мере женский состав.

Неприятный осадочек от увиденного сыпется мне в глаза, заставляя начать сомневаться.

А знаю ли я своего мужа?

Макар

— Что же ты так не аккуратно? — сетовал я на Вову. Парень лежал на больничной койке с переломанной рукой.

Он очередное доказательство, что я кому-то перешел дорогу.

Только просьб никаких не поступало, и угрозы напрямую тоже отсутствовали. Кто ведет темную игру, не понятно. И от этого становилось страшно за Кристину. Пришлось попросить Оксану придержать ее в клинике. До родов.

— Как там Света? Справляется? — озабоченно поинтересовался парень своим временным заместителем.