Укротить сердце

Мы больше не на полу. Внезапно я оказываюсь в его объятиях, крепко прижатая к его широкой груди ― твердой, горячей мускулатуре, ― и он стремительно движется к выходу из бара. Я чувствую, как напрягаются его мышцы, как бьется его сердце, когда он прижимает меня к себе. Оба ощущения пронзают меня электрическим током. От его близости у меня возникает головокружительное чувство, за которое я хочу ухватиться.

Мне это нравится.

Это опасно.

Дверь захлопывается, и Чарли ставит меня на ноги на темной парковке.

Я стараюсь не обращать внимания на боль в груди от того, что больше не прижата к нему.

Мы смотрим друг на друга.

― Ух ты! ― Я заправляю растрепанные волосы за уши. Мои ноги трясутся, сердце бьется в груди как барабан. ― Мой герой.

Я серьезно. Он ― мой рыцарь в пыльных ковбойских сапогах.

На его лице мелькает раздражение.

― Ты слишком долго возилась.

― Что-то мне подсказывает, что ты занимаешься этим каждую пятницу. — Я краснею. ― Дерешься, я имею в виду, а не заключаешь незнакомых девушек в объятия.

Он уверенно кивает.

― Ты не ошибаешься.

― Я никогда раньше не видела драку в баре.

― Хорошо, тебе и не следует этого делать, ― ворчит он.

Я пожимаю плечами и улыбаюсь.

― Это было весело. Вся эта кровь, сломанные кости, пролитое пиво.

Он подходит ко мне, и от его близости у меня внутри становится тепло.

― Ты шутишь, да?

Я открываю рот, чтобы сказать ему, что я совсем не шучу, но у меня перехватывает дыхание.

Я чувствую это.

Трепетание.

Черт. Не здесь. Не сейчас.

Не сейчас, когда я справилась с дракой в баре и разговариваю с симпатичным, хотя и ворчливым ковбоем.

Признаки легко распознать. Перед глазами у меня черные пятна. В ушах эхом отдается тяжелый стук моего сердца.

― Руби? ― Чарли хмурится.

― Я просто… ― Я отстраняюсь, чтобы перевести дыхание, и закрываю глаза. Напрягаюсь и делаю сильный выдох через рот. Врач научил меня этому приему, чтобы вернуть сердце в нормальный ритм.

Медленно, призываю я свое сердце. Спокойно. Медленно.

Через несколько секунд быстрое биение сердца замедляется. Перед глазами все проясняется, головокружение проходит.

― Эй. ― Теплая широкая ладонь скользит по моей руке и сжимает локоть. ― Ты в порядке?

Моргнув, я упираюсь ладонью в твердую грудь Чарли, чтобы не упасть.

Если я думала, что все его тело не может быть еще более напряженным, то я ошибалась.

― Я в порядке, ― говорю я, надеясь, что он поверит. ― Желудочная колика.

Он настороженно смотрит на меня, озабоченно нахмурив брови. Через секунду он спрашивает:

― Этот бар тебя не пугает?

У него такой вид, будто ненавидит себя за то, что поддерживает светскую беседу, но твердость его челюсти приковывает меня к месту.

― Единственное, что меня пугает, ― это отсутствие работы, ― уверенно отвечаю я. ― Как думаешь, Биф возьмет меня?

Чарли долго смотрит на меня, прежде чем покачать головой.

― Если Биф не идиот, он этого не сделает.

Я вскидываю бровь, не зная, как расценить его ответ.

― Ты планируешь сломать ему ноги или что-то в этом роде?

Его глаза прищуриваются.

― Возможно.

От его ответа мое сердце снова начинает биться быстрее.

Чарли скрещивает руки, отчего его бицепсы напрягаются.

― Где ты собираешься провести ночь?

― В «Йодлере».

― Нет. ― Он делает такое лицо, будто наступил в собачье дерьмо. ― Остановись в соседнем отеле «Баттерворт». Скажи им, что я тебя послал.

― Не хочешь сказать, почему?

― Тараканы.

― А что, если мне нравятся тараканы?

Чарли на мгновение перестает хмуриться, чтобы моргнуть в ответ, но не раньше, чем позволяет своему взгляду задержаться на моих губах, отчего по моим рукам проносится волна мурашек.

Он открывает рот, чтобы что-то ответить, как вдруг раздается звук бьющегося стекла. Мы переглядываемся и видим, как сапог пролетает сквозь витражное окно «Пустого места».

Чарли делает глубокий вдох. Показывает большим пальцем в сторону бара.

― Мне лучше вернуться туда. Нужно помочь братьям.

Ага. Это объясняет двойников.

― Конечно. ― Я поднимаю руку, но мне жаль, что он уходит. ― Спасибо за помощь, Чарли Монтгомери.

Он делает несколько шагов к бару, останавливается и поворачивается.

― Послушай, ― говорит он, пристально глядя мне в глаза. На его сильном, заросшем щетиной подбородке напрягается мускул. ― Этот город не для тебя, дорогая. Я уважаю твою попытку… но уезжай. Отправься куда-нибудь еще. Куда угодно, подальше отсюда.

Не сказав больше ни слова, он уходит, а я стою и смотрю, как его широкоплечая фигура исчезает в «Пустом месте», и в животе у меня разливается теплое тягучее чувство.

Уютно устроившись на роскошной кровати в историческом отеле, который предложил Чарли, я считаю удары своего сердца. Они быстрые, но не слишком. За окном в темном небе сияет луна, похожая на ноготь большого пальца. Аромат сосен проникает сквозь приоткрытое окно, и я думаю о ковбое.