Укротить сердце

На прошлой неделе я был так уверен в своем ответе. Продать? Ни за что, черт возьми. Это наше ранчо. Это моя жизнь. Мы подведем город, если продадим. Торговый центр, казино или, того хуже, Уолмарт²⁰, поглощающий суровый горный склон Монтаны, вызывает у меня тошноту.

Но что, если мои братья захотят уйти? Что, если это лето пойдет насмарку, и мы будем вынуждены продать? Мы уже в минусе, и без успешного сезона вряд ли доживем до следующего года.

Мне не нравится, когда меня загоняют в угол. Я втянул всех в эту историю, и это моя обязанность ― вытащить нас.

Никогда еще я не чувствовал себя таким чертовски беспомощным и взбешенным.

― Чарли? ― обращается ко мне Форд своим мягким южным говором. ― О чем ты думаешь?

Я смотрю в огонь, крепче сжимая бутылку пива.

― Пока не уверен.

― Если все идет наперекосяк, ищи другой путь, ― говорит Стид, на его лице появляется мудрая ухмылка. ― Ты найдешь решение, сынок.

― Надеюсь на это.

У Форда загорается мобильный телефон, и он показывает мне экран. Первый пост в нашем аккаунте в Инстаграме ― фотография въездного знака на воротах ― Ранчо «Беглец» на фоне яркого неба цвета индиго. Подпись гласит ― Добро пожаловать на ранчо «Беглец».

Текущее количество подписчиков: 150.

В голове всплывает образ Руби в начале этой недели. Она объездила все ранчо, беседуя с нашими сотрудниками и наемными работниками. Я застал ее в лобби-баре за ноутбуком, где она увлеченно щелкала мышью, ее красивое лицо было сосредоточенным и целеустремленным.

Она настроена решительно, и я это ценю. Там, на хребте, я поверил ей, когда она сказала, что спасет ранчо. Но сейчас, когда я сижу здесь со своими братьями и Стидом Макгроу, я уже не так уверен.

― Это спасет нас, Чарли? ― Форд смотрит на меня с сомнением.

Я закрываю глаза, не в настроении выслушивать критику старшего брата.

― Черт, если бы я знал.

Я знаю только то, что если мы не сможем выплатить кредит, то станем банкротами. Наша маленькая община останется без работы.

Эта мысль пронзает мне сердце. Я испытываю больше стресса, чем могу вынести.

Я допиваю остатки пива. Зря. Жидкость тяжело оседает в моем животе.

― Я ухожу. Увидимся в другой раз.

― Увидимся, бро. ― Уайетт кивает мне, его глаза спрашивают, все ли со мной в порядке.

― Наслаждайся костром. Последняя прохладная ночь перед наступлением жары. ― Я хлопаю его по плечу, когда прохожу мимо, и направляюсь к своему грузовику.

Серебристый лунный свет пробивается сквозь сосны, вытянувшиеся вдоль двухполосной проселочной дороги, когда я еду обратно на ранчо. Прохладный ночной воздух уносит мои заботы, откладывая их на другой раз.

Уже поздно, ближе к одиннадцати, когда я подъезжаю к своему дому. Я притормаживаю из-за фигуры, переходящей дорогу.

В свете фар я вижу Руби. Она босиком, в белой майке и обрезанных синих джинсовых шортах, которые демонстрируют ее длинные ноги. На ее бедре висит сетчатый мешок для белья, который мы выдаем гостям.

Я хмурюсь.

Какого черта она здесь делает?

Ранчо безопасно, но все же. Я не хочу, чтобы она разгуливала одна так поздно ночью.

Я останавливаю свой грузовик рядом с Руби. В лунном свете она выглядит еще красивее.

― Работаешь в ночную смену?

Увидев меня, она подходит к окну со стороны водителя.

― Я не стирала с тех пор, как приехала сюда, ― говорит она, сверкая ослепительной улыбкой. Затем она смеется и отходит от окна. ― Так что, возможно, тебе стоит держаться на расстоянии.

Я усмехаюсь. Руби могла бы быть вся в коровьем дерьме, и я бы все равно посмотрел еще раз.

― Иди в дом и займись этим, ― говорю я ей. ― Я не хочу, чтобы ты гуляла здесь одна.

Она колеблется и смотрит на свое белье.

― Ты уверен? Я не хочу тебе мешать.

― Уверен, ― обещаю я.

Я паркую грузовик у дома и выпрыгиваю. Когда Руби подходит ко мне, я беру мешок с вещами. Она поднимается за мной на крыльцо и заходит в дом. Ее босые ноги шлепают по деревянному полу, и, включив свет, я понимаю, какой чертовски неудачный шаг я только что сделал.

У меня перехватывает дыхание. Она потрясающая. Лунный свет, резкий свет кухни, неоновый свет бара, цветущая Руби Блум. Она перевязала свои золотисто-розовые волосы белой ленточкой, и по какой-то причине это самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел.

― Иди за мной, ― говорю я ей, прочищая горло. ― Это дальше по коридору.

Я показываю ей прачечную, где лежат стиральный порошок и сушка для белья, и поспешно выхожу оттуда. Ей не нужно, чтобы я стоял рядом, пока она сортирует свою одежду. И мне не нужно видеть ее нижнее белье.

Фиолетовые трусики.

Розовые в горошек.

Я провожу рукой по волосам, и мысль об этом сразу же доходит до моего члена.

Это была чертовски ужасная идея.

Я возвращаюсь на кухню и беру пиво из холодильника. Подумав, я беру еще одно и направляюсь в гостиную, расположенную рядом с кухней.

Я ставлю пиво на деревянный столик и опускаюсь на большой кожаный диван.