Укротить сердце

― Я люблю тебя, ― всхлипывая, говорю я. Горячая слеза скатывается по моей щеке. Мне кажется, что я сплю, застряв на седьмом небе от счастья, с которого никогда не захочу спуститься.

На лице Чарли отражается облегчение. Радость тоже. Дыхание вырывается из него, как будто он сдерживал его все это время.

А потом он смеется. От этого прекрасного звука я наконец сдаюсь и падаю в его объятия. Он ловит меня, как я и предполагала, поднимает на руки и прижимает к себе. Я обхватываю его ногами за талию, а затем его рот накрывает мой.

Горячий, неистовый, всепоглощающий.

― Останься, ― рычит он мне в губы. ― Останься, и я дам тебе все. ― Мозолистые руки обхватывают мое лицо, и наши взгляды встречаются. Соединяются, горят. ― Ранчо. Каждый восход солнца. Мое сердце. Последнее ― ложь, потому что оно уже у тебя. Я принадлежу тебе, подсолнух.

Слезы текут по моему лицу.

― Ты разобьешь мне сердце, Ковбой, ― шепчу я, обвивая его шею руками. Я прижимаюсь к нему так, будто наступил конец света.

Он ухмыляется. Красивый. Сокрушительный.

― Никогда, дорогая. Ты просто должна мне позволить любить его.

Новая волна тепла обрушивается на меня.

Любовь.

― Останься, ― говорит он, его губы касаются моего горла.

― Да, ― шепчу я, ошеломленная тем, как сильно я люблю этого мужчину. Насколько он открылся мне. Он выложил все свои карты на стол, чтобы убедить меня. ― Я останусь.

Если что-то и разобьет мое дикое, безрассудное сердце, то это может быть только ковбой.

Мой ковбой.

А потом он снова завладевает моими губами, крепко прижимая к своей твердой груди. Руки Чарли путаются в моих волосах, мое сердце принадлежит ему, и он несет меня по коридору и лестнице в спальню. Наши сердца бьются в такт.

Я никогда не была так счастлива.

Я никогда так не боялась.

Глава 37

Чарли

Слышны раскаты грома. Вершины гор заволокли темные тучи. Руби сидит за столиком на маленьком балкончике возле спальни. Она завернута в простыню, ноги подтянуты к телу, щеки раскраснелись, ослепительно-голубые глаза смотрят на меня, когда я иду к ней.

Несколько часов назад она хотела уехать.

А теперь ее ― я люблю тебя ― уничтожило меня. Я покорен, но я бы не хотел, чтобы было иначе.

― Надвигается буря, ― бормочет она, не сводя глаз с моей обнаженной груди.

― Каждое лето, ― говорю я. ― Они приходят с гор и длятся до конца августа.

Поставив бутылку виски на стол, я оглядываюсь через плечо на смятые простыни на кровати. В воздухе витает запах секса. Я целую растрепанные волосы на макушке Руби, и она улыбается так лучезарно, что у меня сжимается сердце.

Все, что имеет значение, находится здесь, передо мной. Моя девочка-подсолнух, моя спасительная благодать, солнце на моем небе, когда так долго я видел только черные тучи.

Но сначала я должен рассказать ей свою историю. Я в долгу перед ней. Особенно если она останется.

Я выдвигаю стул и сажусь напротив нее.

― Я хочу рассказать тебе о Мэгги.

Она вздрагивает.

― Ты не обязан.

― Позволь мне сделать это, Руби, ― хрипло говорю я.

Кивнув, она садится прямо.

― Хорошо, ковбой. ― Затем она протягивает руку через стол и касается меня. И я успокаиваюсь. Это магия Руби. Ее любовь приносит что-то настолько безмятежное, что я не могу это описать. Все мои сомнения, все мои нервы улетучиваются от небольшого проявления любви.

― Мы были лучшими друзьями детства. Она была моей школьной возлюбленной. Я сделал ей предложение, когда мы закончили школу. ― Я провожу рукой по лицу. Мне кажется, что это неправильно ― рассказывать в двух словах о том, какими мы были с Мэгги, но, глядя на Руби, я хочу, чтобы все это осталось в прошлом, и я мог двигаться дальше. Жить прошлым больше нельзя.

― Это было последнее соревнование в сезоне. Она участвовала в забеге с бочками. ― Я медленно выдыхаю, воспоминания обжигают. ― Я был там, когда это случилось. Ее лошадь испугалась и упала на нее. Она погибла у меня на глазах.

Руби задыхается, поднося руку ко рту.

― Вот почему ты так вел себя. ― Ее голубые глаза блестят от непролитых слез. ― Почему ты не хотел, чтобы я ездила верхом. Когда я подошла слишком близко к той лошади. Ты закричал. И выглядел печальным.

Я должен был догадаться, что не смогу все скрыть от Руби. Моя девочка умная.

Она слушает, пока я рассказываю ей, как моя жизнь перевернулась после смерти Мэгги и как я не знал, как справиться с этим. Как я оказался на ранчо «Беглец» и как мои братья последовали за мной.

― Это долгая история. ― Я протягиваю руку и переплетаю наши пальцы. ― Короткая история такова ― я оказался здесь, чтобы встретить тебя.

Руби молчит долгую минуту.

― Мне так жаль, Чарли. ― Она грустно улыбается мне. ― Потерять того, кого любишь… это ужасно.

Она смотрит вдаль, потом вздыхает.

― Я нашла ее фотографию. — В ее голосе слышится чувство вины, когда ее взгляд встречается с моим. ― Она была прекрасна.

Я проклинаю себя за то, что позволил ей думать Бог знает о чем.

― Я должен был сказать тебе.

― Нет. Это твое дело. ― Она опускает глаза. ― У всех нас есть секреты.

Я больше не могу сдерживаться.

Больше никакой дистанции.