Укротитель миров II: магия и кровь

— Маша! Слушай меня! Закройся в машине и дождись полицию и гвардию. Скажи им, что я там — пусть не стреляют!

— Что ты собираешься делать?

Губы баронессы посинели и не слушались. Но она упрямо рвалась к усадьбе, откуда снова послышался крик.

— Маша! Я постараюсь вытащить эту женщину! Но не смогу помочь и ей, и тебе, если твари набросятся! У тебя даже оружия нет!

— А у тебя?

Я криво усмехнулся.

— Я сам себе оружие.

Матрица уже давно звенит на пределе терпения. Я даю ей волю и чувствую, как кривые когти прорастают прямо сквозь подушечки моих пальцев. Время замедляется. Пульсации магического узла становятся реже. В паузах между ними я слышу каждый звук, каждый шорох огромного парка.

— В машину! — рычу я.

Гортань уже почти не слушается — горло оборотня не приспособлено для человеческой речи.

Маша медленно пятится. Я хватаю её за руку, вталкиваю в машину и хлопаю дверью.

— Сиди здесь!

А сам бегу в сторону церкви.

Женщине везёт. Каким-то чудом она успела забежать в пластмассовую кабинку общественного туалета и запереться там.

Перед дверью кабинки расхаживает огромный волк.

Вот он поднимает переднюю лапу и пытается когтями подцепить дверь.

Пластиковая задвижка — хлипкая преграда. Но дверь открывается наружу, а когти зверя скользят по ней.

Волк встаёт на задние лапы, а передними опирается на кабинку. Кабинка качается, и женщина внутри визжит от ужаса.

Этот визг будоражит волка, заставляет его матрицу светиться ярче.

Да что там! Он и меня будоражит.

Визг добычи перед смертью!

Я делаю глубокий вдох, чтобы не растерять остатки разума.

Волк вцепляется зубами в угол кабины и мотает лобастой головой из стороны в сторону, стараясь разгрызть пластмассу.

Я тянусь к его матрице. В состоянии оборотня мне не нужна ледяная паутинка. Я мог сразу прикоснуться к матрице зверя.

Но не успеваю.

С ветки, которая нависает над поляной, летит упругий шерстяной комок. Он падает на волчий загривок, и два зверя рычащим клубком катятся по траве.

Вот клубок распадается.

Истекающий кровью волк вскакивает на ноги. Перед ним, выгибая спину и рыча, стоит огромная рысь!

Челюсти волка сухо щёлкают, но рысь уворачивается и снова вспрыгивает ему на спину. Она рвёт волка когтями так, что во все стороны летят клочья серой шерсти и ошмётки окровавленной кожи.

Два зверя дерутся за беспомощную добычу!

С моими глазами происходит странное. Обычным зрением я вижу двух дерущихся зверей. И одновременно передо мной полыхают два тугих клубка магии. Ярко-зелёные нити переплетаются с оранжевыми, вспыхивают в местах пересечения. Рвутся и прорастают друг в друга, образуя сложное двухцветное плетение.

Я понимаю, что волк и рысь не просто рвут друг друга когтями и зубами. Они инстинктивно пытаются разрушить матрицу соперника. И кто победит в этой схватке — тот и останется в живых.

Волк скулит и мотает головой — когтистая кошачья лапа прошлась по его морде, сдирая кожу. Он вертится юлой, пытаясь сбросить рысь с холки. Но сильная кошка держится крепко, всё глубже запуская кривые когти в волчий загривок.

Оранжевые нити тускнеют, а зелёные наливаются силой.

Рысь побеждает

Волк падает на бок и катится по траве. Рысь отпрыгивает в сторону. Она тоже вся в крови, передняя лапа прокушена. Но и на трёх ногах зверь остаётся опасным.

Только не для меня.

Звериная схватка стремительна. Но для меня она выглядит, словно в замедленной съёмке.

Два быстрых шага — и я оказываюсь возле рыси. Она успевает дёрнуться в мою сторону. Вот только прокушенная волком лапа её подводит. Я вонзаю когти в кошачий загривок, одним глотком выпивая матрицу твари. Второй рукой хватаю рысь за короткий жёсткий хвост и отрываю от земли.

По телу идёт тёплая волна. Странное ощущение — как будто глотаешь горячий мясной бульон, и с каждым глотком у тебя прибавляется сил.

Рысь шипит и извивается, размахивая в воздухе мощными когтистыми лапами. Если вывернется — как пить дать, располосует когтями!

Но вырваться ей не удаётся. Меньше чем через секунду её матрица тускнеет. Плетение осыпается серыми клочьями, и выходит из туши серебристым облачком. Мускулистую спину выгибает судорога.

Я швыряю рысь на землю и делаю шаг к умиравшему волку. Быстрое движение когтей разрывает ему глотку, избавляя от мучений. Его матрица уже умирает, но я успеваю сделать небольшой глоток.

Хорошо!

Теперь надо вытаскивать женщину. Я стучу в хлипкую дверь кабинки, но никто не отзывается.

Чёрт! Это выглядит так, словно я ломлюсь в занятый туалет!

Идиотская ситуация!

Хриплый смех вырывается изнутри, и матрица начинает успокаиваться. Вовремя — не хватает ещё появиться перед женщиной в виде оборотня. Так и до сердечного приступа недалеко.

Когти укорачиваются. Я успеваю поддеть ими дверь, дёргаю на себя. Пластмассовая задвижка лопается с хрустом. Женщина забилась в угол кабинки и потеряла сознание. В лице — ни кровинки, глаза неподвижны под бледными веками.

Оно и к лучшему. Придёт в себя в больнице — меньше будут мучить ночные кошмары.