Укротители демонов

Но сегодняшний день с точки зрения этой самой репутации, по крайней мере, на кафедре магии животных, выдался неудачным. Заклинание, сотворенное одним из студентов, должно было лишить подопытного козла блох. После его произнесения животное окутало облако розового искрящегося дыма. Оно выразительно шипело и клубилось минут десять.

Когда дым рассеялся, преподаватель, поинимавший зачет, пытливо посмотрел на козла. Козел мрачно посмотрел в ответ.

— Ну, и, кхе-кхе, — сказал преподаватель, — вы считаете, что заклинание удалось?

— Да… — неуверенно ответил студент. Блохи, оживленно скачущие по густой шерсти, слегка портили впечатление от его слов. — Оно сработало, вы сами видели!

— Да, визуальные и звуковые эффекты оказались на уровне! — дипломатично похвалил преподаватель. Свойства характера не позволяли ему нанести учащемуся моральную травму, обвинив его в полном провале. Но иного пути, похоже, не оставалось. — Однако, мне хотелось бы заметить, что…

— А блохи все так же кусают! — неожиданно сообщил козел гнусавым пропитым голосом. — Так что хватит трепаться, попробовали бы лучше еще чего-нибудь!

У преподавателя отвисла челюсть. Отвечающий студент, а за ним его сидящие за партами собратья, вытаращились на козла.

Козлу разговаривать не полагалось.

Козлы вообще не разговаривают!

— Чего уставились? — недружелюбно буркнул козел и тряхнул нечесаной бородой. — Так будем блох выводить или в гляделки играть?

— Ы, — глубокомысленно заметил преподаватель. — Он разговаривает?

— Да, — почему-то шепотом согласился студент, начиная догадываться, что именно его вкривь и вкось составленное заклинание наделило рогатое существо разумом и речью.

Хотя последнее было, безусловно, лишним.

— За лечебные заклинания — два, — так же шепотом сказал преподаватель, — а за курс «Воздействие на разум животных» — пять! А теперь хватай его!

Но козел оказался мало того, что говорящим и разумным, а еще и проворным. Сообразив, что его, как уникума, собираются поймать и всю жизнь держать в клетке, подвергая гнусным пыткам, почему-то называемым экспериментами, он бодро мекнул и ринулся к двери. По пути поддал кому-то рогами, лягнул преподавателя поддых, и был таков.

В коридоре стих дробный топот копыт.

— Упустили! — просипел лежащий на полу преподаватель. К физическим мукам от ушиба добавились душевные.

Выставки — развлечение настолько широко распространенное, что известно почти всем расам. Даже гномьи кланы, охраняющие свои сокровища сильнее, чем дурная девка — невинность, не прочь иногда похвастаться извлеченными из заначек самородками и драгоценными камнями, надеясь тем самым вызвать изжогу зависти у соперников.

Что уж говорить о других народах?

В Ква-Ква, самом большом и многолюдном (многоэльфном, многотролльном, многофейном и т. д. и т. п.) городе Лоскутного мира, выставки проводятся ежедневно. Нельзя пройти ни по одной из центральных улиц, чтобы не услышать визгливые вопли очередного зазывалы: «Только у нас! Сегодня! Впервые! Все орудия пыток, какие только придуманы! Спонсор показа — гирсанская инквизиция!» или «Выставка закаменевших какашек! Экскременты демонов и даже божеств! Спешите видеть!»

Зрители спешат. И, что самое забавное — видят.

Что именно, уточнять не будем.

Но выставка, проводимая Магическим Университетом раз в пять лет, ни в каких зазывалах не нуждалась. О ней мечтали загодя, копили деньги, а посетители на нее прибывали из многих десятков Лоскутов.

Причиной было то, что на выставке показывали магические артефакты. Подлинные, в рабочем состоянии. «Ссамые извесные!» — как гласила надпись над дверью выставочного зала. А если честно, то те, которые не пришлось долго искать по хранилищам.

Весь месяц, что шла выставка, у зала стояла громадная очередь, похожая на мохнатый хвост поселившегося в здании чудовища. Клубилась, пыхтела и ругалась она на зависть всем монстрам.

Маги-экскурсоводы после нескольких дней работы падали с ног от усталости и начинали нести откровенную околесицу, путая мечи с оралами, а магические кольца с ошейниками.

Впрочем, сегодня шел только первый день выставки, и экскурсоводы выглядели довольно бодро.

— Так-так, — приговаривал один из них, формируя очередную группу из желающих обозреть экспозицию. — Десять человек… тьфу, разумных существ! А ты куда прешь, бородатый? Ты уже одиннадцатый!

Гном был невежливо выкинут за дверь, и группа, напоминая стадо смирных и тихих овечек, послушно поплелась за экскурсоводом. Среди составляющих ее разумных существ выделялся высоченный и очень тощий молодой человек с копной светлых волос и глазами такими наивными, что заглянув в них, даже опытный мошенник не избежал бы смущения.

Вид он имел потрепанный, даже бедный, но по сторонам смотрел с таким восторгом, что становилось ясно — потерянных при входе бублей юноше совсем не жалко.

Посмотреть было на что. Первый зал занимали артефакты бытового назначения. В ящиках из прозрачного материала, защищенных заклинаниями, лежали прозаические на вид предметы — метлы, топоры, ложки и скатерти.

Но рассказ экскурсовода развеивал ореол обыденности.