Укротители моря

– Грот, сэр. У него вид как у крыла гуся. Такое бывает, если подобрать один шкотовый угол грота, но почему не два, если у них было время выбрать один угол, и если эти увальни до сих пор не укрыли сигнальные пушки и не поставили фартуки от дождя, значит…

Но тут его прервал Бэмптон:

– Что вы тут несете, Кидд? На этих судах подняты флаги с номерами. Они не приспустили свои вымпелы, не подняли сигнал тревоги, там всего лишь страшная неразбериха. Сколько раз я сталкивался с этим, да и вы столкнетесь не раз.

Хоугтон застыл с поднятой подзорной трубой.

– Пусть «Гадюка» и «Обманщик» подойдут ближе и выяснят, в чем дело, – крикнул он сигнальщику на юте. Капитан повернулся лицом к Бэмптону.

– Мистеру Кидду известны сигналы…

– Поднятый грот и две пушки с наветренного борта – это сигнал, говорящий о приближении незнакомого судна. Их, должно быть, застал врасплох какой-то чертов капер, замаскировавшийся под наш корабль. Этот капер знаком с нашим построением конвоя, он знает, что все наше внимание направлено вперед.

«Обманщик» устремился назад вдоль линии конвоя с наветренной стороны. С подветренной стороны, сближаясь с ним под углом, шла «Гадюка». Капитан подошел к борту, чтобы проследить за развитием событий, он хранил молчание.

– Что задумал этот болван на «Гадюке»? – произнес Бэмптон.

У Кидда были свои соображения насчет того, почему бриг вдруг поднял все паруса и устремился на восток, еще сильнее забирая в подветренную сторону от отставших судов, но он предпочитал помалкивать.

К ним поднялся Коул вместе с дождевиком Кидда и теплым свитером, который Кидд тут же надел на себя и прикрылся непромокаемым плащом.

– Виден корабль! – вытянутая рука дозорного на верхушке мачты указывала в открытое море. Едва открылся вытянувшийся на запад мыс Лизард, как вблизи от берега стал заметен внушительного вида фрегат, легко скользящий по волнам.

– Никаких опознавательных знаков, – проворчал Хоугтон. – Ничего, мы знаем, чего он хочет. Бить сбор, мистер Бэмптон.

На палубе «Крепкого» в первый раз за время плавания послышалась возбуждающая и волнующая кровь барабанная дробь. Во время боя место Кидда было у сигнальных фалов. Ему пришлось послать матроса за своей шпагой и заодно проверить, на месте ли покрытая свинцом сумка, хранящая секретные сведения, на тот случай, если бы в них возникла острая необходимость.

– Видимо, на фрегате рассчитывают напасть на транспорт, пока сопровождающий его военный конвой отклонится в подветренную сторону, преследуя бриг. Они не ожидают, что их встретит военный корабль, – заметил капитан.

С мрачной усмешкой Кидд оглянулся.

Неприятель, должно быть, понял, что дело принимает невыгодный для него оборот. Злополучный неповоротливый торговец и неизвестный бриг, поспешно отдавая тали, распускали паруса и разворачивались, но было уже поздно. Теперь стал ясен маневр, проделанный «Гадюкой». Она преградила неприятелю отступление.

– Превосходный и своевременный маневр! – воскликнул Кидд.

Дальнейшее было нетрудно предугадать: «Обманщик» быстро обходил бриг с одной стороны, а с другой путь ему преграждала «Гадюка». Дым от предупредительного выстрела окутал палубу «Гадюки», ядро пролетело мимо вражеского судна и захваченного им приза. Оба корабля сошлись на минуту вплотную, очевидно, для того, чтобы экипаж брига вернулся назад, затем на бриге был поднят французский флаг и поставлены все паруса. Он явно пытался ускользнуть, бросив приз с обрубленными канатами и снастями, который беспомощно качался на волнах. Впрочем, для отбитого приза в этом не было большой беды, так как до Фалмута было рукой подать.

Огибая «Гадюку» и находясь с ней совсем рядом, бриг представлял собой превосходную мишень. На «Гадюке» не упустили шанс и дали по нему залп всем бортом. Как только дым рассеялся, стало видно, что бриг сдается. На «Крепком» царило ликование: с нижней палубы доносились радостные крики.

Едва «Крепкий» выдвинулся вперед, как фрегат уклонился на юго-восток в направлении дальнего французского берега. Тогда на «Крепком» пробили отбой, Кидд заметил, что теперь торговые суда плыли плотной колонной и в безупречном порядке. Весь конвой, как единое целое, обогнул мыс Лизард и, рассекая набегавшие пенные валы, устремился в бескрайние просторы Атлантики. В корму дул попутный юго-западный ветер, впереди по курсу садилось тусклое солнце, перед ними расстилался путь длиной в несколько тысяч морских миль.

– Ваше здоровье, мистер Кидд!

Одетый, как обычно, в свое вечернее платье и поношенный зеленый жилет, к Томасу наклонился хирург.

В разговоре с людьми он придерживался особой, свойственной только ему манеры – полусерьезной, полунасмешливой.

– Благодарю вас, мистер Пибис, – ответил Кидд. – Всегда приятно услышать пожелания здоровья, в особенности от врача.

Вся кают-компания гудела. Кроме напряженности, обычной в начале похода, сказывалось волнение, пережитое от первой стычки с неприятелем и от выхода конвоя в океан.

– Своим перстом отметит волка среди овец, – сказал Прингл, кладя на тарелку еще одну котлету.

Адамc наклонился, чтобы взять спаржу.