Укротители волн

Виндсерфер оказался жутко тяжелым, а может быть просто Рита устала, и запас сил в необходимый момент истощился. Но девчонка была горда собой, что лодка спасателей появилась уже тогда, когда она подплывала к берегу. Она смогла сама справится с этой трудностью и тем самым доказала Родиону, да и себе самой, что она – сильная и смелая, а вовсе не беспомощная кисейная барышня!

На ее счастье Анатолия Григорьевича во время «крушения» не было на берегу, и ей не пришлось выглядеть неумехой в его глазах, которой достаточно легкого дуновения ветерка для того, чтобы потерять управление. Руководитель уже пару дней предоставлял своих учеников самим себе и оставлял их на попеение спасателей, видимо, посчитав их уже в достаточной мере освоившими это непростое искусство маневрирования на парусной доске. Да и состав группы, надо сказать, значительно уменьшился по сравнению с первой неделей: мало кто захотел провести весь отдых в максимальном напряжении, большинство предпочло что-либо менее экстремальное.

В группе Виндсерфинг-Клуба остались только самые стойкие и крепкие ребята. Рита среди них была единственной представительницей прекрасной половины человечества, но она нисколько не была этим смущена, скорее наоборот – девочка настолько привыкла быть в мальчишечьем обществе, начиная с детского сада, что они повсюду изначально принимали ее за свою, да и она чувствовала себя среди ребят как рыба в воде. Общаться с девчонками, среди которых ей не было равных, Рите было невыносимо скучно.

А с недавних пор, когда в их компании появилась Катя, которая была полной ее противоположностью – и по складу характера, и по стилю жизни, и даже внешне – Рита ощутила какой-то дискомфорт, в их компании произошел скрытый разлад. Наверно, это называется конкуренцией, в чем Рита не могла признаться самой себе, но девочка стала замечать, что большая часть внимания со стороны мальчишек уделяется теперь не ей, а Кате, чья хрупкость и беспомощность словно требовали присутствие рядом сильного защитника. Не отдавая себе в этом отчета, Рита подсознательно начинала действовать наперекор Кате, отрываться на полную катушку, скрывать ранимость и утрату уверенности под маской равнодушной беспечности и облекать чувства в закодированную форму язвительно-насмешливых фраз.

Долгожданный берег! Теперь становится понятной радость и ликование моряков дальнего плавания. Рита распласталась на песке у самой кромки воды, и набегающие волны словно смывали с нее всю усталость, приятно охлаждая ее нагретую лучами жаркого южного солнца загорелую кожу.

– Ты здесь растянулась для того, чтобы об тебя спотыкались?

Рита приоткрыла глаза и, щурясь от солнца, посмотрела на склонившегося над ней Костю.

– Да, а ты как думал? Чтобы с разбега, как с трамплина, головой о прибрежную волну! Особенно тебе полезно, а то твоя башка от компьютера медленно, но верно приобретает форму квадрата.

– Да ты, Марго, сегодня явно не в духе! – присвистнул Костя. – Что у тебя стряслось на сей раз?

– Отвали, – не очень-то миролюбиво ответила девчонка. – Я тут загораю, но не уверена, что смогу загореть в твоей тени.

– Да от меня отходят не менее жаркие лучи, чем от солнца – лучи славы! – напыщенным тоном продекламировал мальчишка. – Ты вот, Марго, лежишь тут и не знаешь, что общаешься с гениальной личностью, которая в недалеком будущем обретет всемирную известность!

Рита подозрительно посмотрела на него и лениво перевернулась на живот.

– Поди повесь лапшу на чьи-нибудь другие уши!

Костя плюхнулся на песок рядом:

– Зачем же далеко ходить, – твои мне вполне подходят! Смотри! – он протянул Рите какую-то маленькую вещицу, поблескивающую на ладони.

– Это еще что? Ты изобрел золото, алхимик-самоучка? – равнодушно бросила девочка.

– Да ты посмотри! Это значок. Значок, понятно? За особые заслуги в области компьютерной деятельности! – Костя на минуту снял с головы любимую бейсболку и погладил себя по выгоревшим волосам: – Я горжусь тобой, друг мой!

Рита повернулась к нему:

– Это случайно не из тех значков, которые будут подсчитывать через десять дней?

– Тот самый! – Костя и в самом деле так светился от гордости и счастья, что мог затмить своим сиянием полуденное солнце.

– Слушай, умник, это же круто!

– Наконец-то до тебя дошло! Теперь и ты можешь гордиться мной. Если очень хочешь, можешь даже поносить меня на руках и надеть на мой светлый лоб, под которым скрывается не менее светлый разум, лавровый венок – тебе я, так тому и быть, разрешаю!

– Может, тебе еще и памятник поставить? Бюст, например?! Из натурального материала! – Рита вскочила и стала забрасывать приятеля песком. – Зарыть тебя по пояс и прикармливать по ночам, чтобы не умер с голоду и не испускал на отдыхающих смрадный запах растления!

Мальчишка, хохоча, отбивался от атакующей Риты, увертываясь, насколько это возможно (а, впрочем, абсолютно бесполезно) от песочного града, обрушившегося на него сплошным потоком.

– Эй, молодежь, кому из вас помочь? – откуда-то сверху послышался серебристый смех.