Укрытие

— Бестолочь ты пучеглазая! — Крикнул ему Петр, — До темна не успеем — нас тут пожрут! Я тебя лично богомолу в рот затолкаю!

После этой фразы Петр подмигнул Валентину.

— Сейчас испугается и первый побежит, — сказал Валентин.

— Сколько нам еще идти?! — спросил Индус.

— Почти пришли, остался час! — Сказал Петр, после чего обратился к своим людям, — возьмите у него рюкзак кто-нибудь.

— Да он не тяжелый! — ответил Юсуф, — мне без него легче не станет!

— Надо идти, деваться некуда! — сказал Валентин, — я сам уже из последних сил стою!

— Хотите, Валентин, увольняйте меня из вашего отдела! Но в джунгли я больше ни ногой! Я лучше полы драить буду всю жизнь, чем еще хоть раз выйду на улицу! — возмущался Юсуф, — или кузнечиков на кухне разделывать…

— Завтра тебя дома оставим, отдохнешь! — ответил Петр.

* * *

— Валентин, а сколько всего людей жило в укрытии?

— Примерно две тысячи человек.

— И вы должны были обеспечить едой укрытие, до следующего нашествия… как вы сказали, саранчи?

— Да.

— А других способов производства еды у вас не было?

— Под землей у нас были теплицы, в которых мы выращивали некоторые фрукты и овощи, но урожаи были очень маленькие, нам выдавали по половинке яблока в сутки. Без белковой пищи прожить сложно. Кузнечики были идеальным вариантом.

— А как вы их готовили?

— Я не знаю всех тонкостей, это, так сказать, была не моя задача, но если в общих чертах, то им вырезали кишечник, опаливали лапы от волос, выдирали мандибулы и шипы на конечностях. Возможно что-то еще удаляли, точно не могу сказать. Потом все это перемалывали в кашу и готовили на огне.

— И как на вкус? Не противно было это есть?

— Мы питались ими с детства. Для нас это был естественный вид пищи.

— Ясно. А эти устройства… свистки, они очевидно издавали какой-то ультразвук и отпугивали насекомых?

— Да, но свистки действовали в основном на стайных насекомых.

— Значит, если нарваться на улице на какого-нибудь жука хищного, отпугнуть его свистком не получится?

— Нет.

— Укрытие, кузнечики, свистки… эх… н-да… Вы же понимаете, как все это звучит?

— Понимаю.

— Полнейший бред, Валентин.

— Я знаю, что в это невозможно поверить, но это правда.

* * *

Валентин вставил ключ и открыл дверь своего жилого модуля. Зашел внутрь, включил свет в прихожей и сел на пол, опершись спиной на стену. Потер грязными руками лицо и протяжно выдохнул. Поясницу ломило, ноги гудели, вески пульсировали.

— Что это вообще было сегодня? — думал он, — Ад наяву. Как Петр этим занимается столько лет? Как я завтра пойду? Плечи стер в кровь от этих веревок. Прокладки подложили. Да толку от этих прокладок. Индус вообще наверно умер. Завтра пусть отдыхает. Бедолага. А мне как быть? Надо придумать как не пойти. Надо заболеть. Нет, Петра нельзя подводить, он друг. Черт! Может, попрошу, чтоб завтра рюкзак дали нести, кузнечика я не осилю. Ну надо же было выдумать — все отделы идут за едой. Даже руководители. Ужас какой-то. Капсулы! Капсулы завтра не забыть!

— Пап, ты чего на полу-то? — Миша незаметно вышел в коридор и угрюмо смотрел на отца.

Валентин резко повернулся в его сторону и начал подниматься.

— Ааа… я так… что-то подустал сегодня, — сказал он, стягивая с себя ботинки, — Напугал ты меня. Чего подкрадываешься?

— Да я просто подошел, — растеряно сказал мальчик, — как кузнечики? Много принес?

— Не спрашивай Мишаня, не спрашивай. Это каторга.

— А ты паука видел?

— Нет.

— А ос?

— Нет. Ты мне лучше скажи, вы ужинать ходили с Аленкой?

— Ходили. Ты тоже иди. Только наверно, — мальчик окинул отца взглядом, — помыться бы не помешало сначала, я тебя таким ни разу не видел.

— Сам знаю, грязный как… — Валентин не мог подобрать нужного сравнения, — в общем, я в душ.