Укрыться в облаках

– Заметано, Санчо Панса! – засмеялся Андрей, но быстро сделался серьезным. – Вернемся к делу. Значит, Митя твой...

– Не мой!

– Прости. Митя не твой, но очень хочет сделаться твоим... И пытается вернуть тебя любыми средствами. Нашел концы в столичной полиции, подделал какие-то бумаги, из которых теперь следует, что ты опасная преступница, и тебя объявили в розыск в Москве.

– Так, видимо... Если такое вообще возможно.

– У нас все возможно, к сожалению... По крайней мере, на данном этапе нашего исторического развития. Но не будем о грустном.

– Давай о веселом, – фыркнула Рита. – Куда как весело: мне теперь из дома выходить нельзя, как я понимаю!

– Ты на редкость сообразительна! – усмехнулся Андрей. – Давай-ка проинформируем об этом детектива.

– О моей сообразительности? – Рита состроила комичную рожицу.

– Ага. Из-за которой тебя удостоили фотографией на стенде полиции.

– А надо?

– Конечно!

– Он не поверит, что я не преступница...

– Рит, он не дурак. Ты совсем одичала в своем Нижнем Тагиле, – думаешь, что кроме тебя умных людей на свете не существует, что ли?

– Нет, почему...

Она немного смутилась, но куда больше обрадовалось его своеобразному комплименту.

* * *

Алексей Кисанов отнесся к тревожной новости с удивительным благодушием.

– Тем лучше, – заявил он, – Рите все равно не следовало бы болтаться по улицам, так что данный казус нам только на руку!

Понятно: детектив счел своей задачей обезопасить Риту, отчего ее вынужденное заточение в квартире он рассматривает не иначе как положительный фактор.

– Да и вам, Андрей, особо светиться не стоит, – продолжал Кисанов. – Игорь вчера вечером подежурил у вашего дома: наведались к вам, наведались! Надеялись вас вечерком на месте застать да по душам переговорить. О вещичках женских расспросить да об их обладательнице... Так что сидите там пока оба тихо, ребятки! – проговорил детектив голосом Айболита, увещевающего зайчика, попавшего под трамвайчик...

Спорить с Айболитом не приходилось. Рита и Андрей смирились с положением затворников и снова уселись за работу, каждый за свою.

* * *

...Звонок Андрея застал детектива дома: вечера, по возможности, он старался проводить с детьми и женой. На вопросительный взгляд Александры он коротко изложил ей суть дела.

– Алеш, но ведь они не могут вечно прятаться!

– Вечно не могут. Но пока вынуждены.

– И до каких пор?

– Насчет Андрея я уже почти договорился: Кристина, подружка Игоря, согласилась подтвердить, что женские вещи в квартире Андрея принадлежат ей. Легенда такова: они с Андреем расстались, но какая-то часть ее вещей пока оставалась у ее «бывшего», отчего была и в сумку сложена. Надо будет расспросить Риту, что находилось в сумке, – чтобы Криска смогла вещи описать, если бандиты вернутся.

– Ты же туда не отправишь Криску?!

– Нет, конечно. Обойдутся разговором с ней по телефону. Дам Андрею ее номер, он продиктует бандитам.

– Она ничем не рискует? – беспокоилась Александра.

– Ну конечно нет! Криска подтвердит, что давно рассталась с Андреем, – следовательно, события последних дней ее миновали.

– А с Ритой что будет?

– Посмотрим.

– Алеш, ты чего-то недоговариваешь...

Алексей вздохнул. От жены ничего невозможно утаить: проницательна, чисто колдовка!

– Ладно, колюсь. Хочу все же через Петровку пробить, что там с этой девушкой...

Через «Петровку» – это означало через друга своего давнего и коллегу бывшего по той самой Петровке, 38, где сам Алексей прослужил немало лет опером, – через Серегу Громова.

– Не веришь ей?

– Верю. Но проверю. Если уж придется подставлять Андрея – вернуть его домой, где ему морду могут расквасить, – то хоть надо понимать, за что парень страдать будет...

* * *

Не откладывая дела в долгий ящик, детектив набрал номер Сереги. Кратко обрисовал ситуацию с ориентировкой и попросил разузнать подробнее, чем девушка провинилась.

В самих ориентировках ничего об этом не было сказано, что правильно: презумпцию невиновности пока еще никто не отменял, и выдавать посторонним гражданам внутреннюю информацию не следовало. Впрочем, закон этот частенько нарушался: с целью пробуждения сознательности в гражданах в ориентировках нередко расписывались все «подвиги» злодея.

Но не в данном случае.

– У меня есть основания считать, что поклеп на девушку возвели. По личным мотивам, – добавил Кис.

Он пока не хотел вдаваться в подробности, да Сереге они и ни к чему: ему и без того дел хватает.

– По каким еще личным? – подозрительно хмыкнул дружбан.

– Ну, не знаешь, что ли, как бывает: девушка не...

– Не дала, что ли? – заржал Громов.

Нет, Серега не был пошляком, – просто это стиль такой у них там... Стиль – да, пошлый. Кому-то он соответствует по духу, да. А кому-то просто позволяет выживать, оберегать психику в каждодневном столкновении со смертью, с жестокостью, с насилием над личностью, над телом, над душой... Когда иронизируешь и юморишь – так легче вроде бы.

– Типа того: не согласилась переспать, – уточнил Кис.