Укуренный мир. Том 3

Лексус своего потолка достиг и сейчас может лишь увеличивать контроль и придумывать различные нестандартные ходы. И с каждым месяцем сделать что-то новое становится всё труднее. Пусть в прямом бою он вполне может положить и Варрода, и Дракулоса, но вот по чистой магической мощи он значительно уступает обоим, да и Джура Нексус, что раньше был слабейшим среди Богоизбранных, по выдаваемой мане уже Лексу не уступит. Всё это не сильно повышало настроение блондина, а потому он дрючил всех, до кого мог дотянуться, с усердием едва ли не большим, чем у меня. В общем, случай блондина был архисложным. Куда как сложнее воскрешения Ур и преобразований Игнила, насчёт лечения Первой не уверен, там ещё нужно смотреть, но где-то что-то около – вполне. Пока что я видел лишь два решения проблемы, и оба радикальные. Полноценная демонизация, на которую парень вряд ли согласится и которая к тому же ещё совсем не факт, что решит его проблему. И полная смена тела, что проблему решит, но обрежет его по силам ровно на порядок. К тому же совсем не факт, что я смогу провести инициацию Драгонслеера вообще, что она пройдёт без последствий, описанных Игнилом, и, однозначно, это будет не Грозовой Убийца, то есть псу под хвост пойдут все наработки парня за последние двадцать лет. Ну хорошо, может и не все, да и его любимую молнию можно будет открыть повторно. Но всё упирается во время и в усилия. Даже по самым оптимистичным прогнозам ему потребуется года три, чтобы вновь выйти на текущий уровень. В общем, тоже не вариант, нужно думать и совещаться.

Под такие мысли я и вошёл в подвал к телу Основательницы Фей. За время нашего отсутствия ничего не изменилось. Плетение-диагност всё так же показывало, что кристаллический барьер крепок, надёжен и полностью отсекает какие-либо флуктуации маны за свои пределы. Вот тоже не ясно, что делать с Мэвис. Почти век маринования в чистой мане смерти по-любому должен сказаться на её организме, энергетике и душе. Как бы на выходе не получился кто-то вроде незабвенной Сильваны. Нет, я не спорю, сия Тёмная Охотница – пожалуй, самая сексуальная нежить за всю историю, но вот перевести кого-то подобного в полностью живое состояние должно быть той ещё задачкой. Пусть мастером-некромантом за эти семь лет я не стал, как-то не лежит у меня душа к этой науке, но общую базу всё же изучил и принципы существования того же лича вполне понимаю. Так вот, некротические формы жизни вернуть к «классическим» едва ли не на два порядка сложнее, чем просто воскресить мёртвого. А под рукой, как назло, никаких «Источников Жизни» нет. И хрен его знает, как отреагирует Зереф, если вдруг выяснится, что его любовь вернуть к полноценной жизни почти что нереально. Будь на его месте я, меня бы пришлось скручивать, по крайней мере, пока не пройдёт состояние аффекта. А позже… Следить и вновь скручивать, потому как если появится решение вида «принести в жертву мир ради жизни любимой», единственный вопрос, над которым я задумаюсь, будет «какой именно?» Бр-р-р… Выкинув очень дурные мысли из головы, я посмотрел на безмятежное лицо Первой, заключенной в магический кристалл.

– Надеюсь, всё будет хорошо. Воевать с Безумным Чёрным Магом, помимо Безумного Чёрного Дракона, будет слишком. Даже для меня.

Полторы недели спустя.

Жизнь постепенно входила в привычную размеренную колею, на сколько «размеренной» может быть колея у гильдии, представляющей собой странную смесь дурдома, притона и детского сада для особо буйных. Семейная жизнь тоже гармонизировалась и доставляла мне искреннюю радость и покой. Зереф со своей благоверной вернулся из Крокуса, полный самых положительных эмоций, причём настолько, что вокруг него всё просто цвело. Буквально. Вот представьте себе картину: идёт довольный парень в тёмном плаще, чему-то радуется, на губах – улыбка едва ли не от уха до уха, а вокруг него птички поют, травка прорастает, зверушки всякие мелкие носятся, даже прекрасная музыка раздаётся, разве что только нимба над головой не хватает. И вот ЭТО – Величайший Тёмный Маг Современности, создатель демонов, автор десятков проклятий и прочее-прочее-прочее. Макаров, когда увидел эту картину, вновь попытался утопиться в кружке, несмотря на всю свою приобретённую пофигистичность.

Игнил тоже благополучно влился в наши ряды (а вот это Мастера совершенно не проняло. Ну дракон, ну хочет вступить в гильдию. Драконом больше, драконом меньше, пофиг), вон уже благополучно пьёт пиво с Гилдартсом и интересуется у него… Чуть усиливаю слух.

– … не понимаю, почему эта самка… Лаки… так странно на меня смотрит и периодически облизывается, когда думает, что я не вижу! Не припомню, чтобы среди людей был распространён каннибализм…

– О, хе-хе, – ухмыльнулся разрушитель. – Пожалуй, можно действительно сказать, что она хочет тебя съесть… В некотором смысле.

– Что ты имеешь в виду? – не понял дракон.

– Ща-а-а объясню, – заслуженный бабник всея Фей (а сам-то?!) придвинул к себе поближе кружку и склонился к дракону поближе. – Ну, слушай…