Укуренный мир. Том 4. Путь домой

Открывшаяся зала была действительно небольшой, где–то три на три метра и с потолком метра в два, моя цель прижалась к одной из стен и сейчас переводила большие–большие глаза с вырезанного куска стены на меня и обратно. Хм… Что тут скажешь, нескладная и весьма угловатая девочка–подросток с милыми хвостиками, как у Венди, магическая сила А–ранг, с учётом её возраста – очень неплохо, но и не что–то запредельное. Смотрим друг на друга. Изучаем.

– Ну привет, Уртир.

– Вы знаете меня? – настороженно.

– Это сложный вопрос. Тебя я не знаю, но вот Уртир Милкович – знаю очень хорошо. Мы познакомились с ней в 784 году и многое пережили вместе.

– Восемь лет вперёд? – а она быстро всё поняла.

– Суммарно – пятнадцать и не совсем вперёд. Но в целом – верно. Ох уж эти пространственно–временные аномалии и сдвиги.

– И какие ваши доказательства? – м–м–м, этот знакомый прищур.

– Я знаю твоё самое сокровенное желание, а также то, что его осуществление возможно совсем иным способом. Гораздо проще и быстрее.

– ЧТО?! – её аж подбросило, а на лице смесь недоверия, надежды и страха, что в эмоциях творится – лучше даже не смотреть.

– Я могу помочь тебе исполнить его. К тому же… задание Аида ты всё равно завалила, а он не отличается всепрощением, – девочка насупилась. Хм… Возможно, тут старик Пурехито ещё не окончательно "скорраптился" и не внушает ужас и страх и своим подчинённым. Хорошо, если так.

– Почему я должна вам верить? – и настороженный зырк.

– Тьма, дай мне терпения, – девочки–параноики, как же с ними сложно. – Начнём с того, что я, зная где ты находишься, что делаешь и чем это грозит, не прибил тебя на месте, продолжим тем, что вместо того, чтобы просто связать и тащить, словно гусеницу, я трачу своё время на убеждение. Ладно, вижу, всё равно не веришь. Как насчёт небольших личных подробностей? Твоё любимое блюдо – запечённые в меду крылышки чокобо (психованный мир, в котором водятся психованные цыплята–переростки, используемые в качестве транспортных средств, заодно с ящерами). Любимый вид одежды – свободное кимоно, под которое ты не надеваешь бельё с двенадцати лет, а ещё у тебя есть небольшая родинка, прямо на… – мой взгляд устремился вниз.

– Я поняла! – о, ты вогнал в краску четырнадцатилетнюю девчонку. Молодец, Сеф, можешь собой гордиться. Разумеется, в этом мире дела могли обстоять несколько иначе, что–то чуть сместиться и прочее. Но на этот случай у меня был "план Б", состоящий из "тюк по голове", за шкирку и к Ур с Уртир, а там уже пусть вправляют мозги коллективными усилиями.

– Ну что, теперь веришь?

– В это… всё ещё сложно поверить, но альтернативу я вижу, – насупилась. Хех, всё же действительно умненькая девочка, если бы ещё не некоторые детско–подростковые закидоны, вообще всей бы этой истории не случилось, но уж что теперь.

– Вот и замечательно. Пошли, – от протянутой руки она гордо отказалась, но послушно встала и двинулась в нужном направлении.

В зале уже всё было готово. Роб, три десятка детей возрастом от едва ли не грудничков до подростков 14–15 лет. Увидел я в этой толпе и Сорано, и Эрика–Кобру с Кинаной (уже прошедших через эксперименты местных вивисекторов) на руках, и ещё некоторых знакомых, часть из которых я убил в другом мире. Помимо детей, была там ещё и сотня взрослых. От пятнадцати до "столько не живут", все с той или иной степенью истощения, но боевой дух на максимуме, так как кроме свободы им ещё и нормальная еда досталось, равно как и ключи от кандалов. На Уртир поглядывали довольно косо – её никто из рабов раньше не видел, плюс отсутствие следов тяжкого труда и цивильная одежда не из дешёвых. Но дальше косых взглядов никто заходить не стал – всем было не до этого, да и тот факт, что она пришла со "страшным типом, что в одиночку жутко убил всех надсмотрщиков" тоже, полагаю, сыграл не последнюю роль.

– У нас всё готово, – отчитался повеселевший и даже слегка помолодевший Роб.

– Отлично, – открываю очередной пространственный разрыв по метке моей Уртир. Судя по координатам, они уже в Магнолии, полагаю, как раз сейчас объясняют Макарову, что он попал. Ну что же, не будем заставлять старика ждать, хе–хе. – Прошу.