Укус

— На самом деле, — сказал я, — проблемы тут особо нет. Мы можем дойти до него на своих двоих.

— Поспеем ли до наступления темноты?

— Даже если не поспеем — что с того?

— Не знаю. — Она мрачно вздохнула. — Хотелось бы просто перестраховаться.

— Значит, перестрахуемся. — Я притянул ее к себе и поцеловал.

Кэт прижалась ко мне крепко-крепко.

— Ты не сердишься на меня? — тихо спросила она.

— За что? За этот кол? Нет, конечно.

— Точно?

— Точнее некуда. Восхищаюсь твоей смелостью. Как ты там сказала? Поджечь фитиль ситуации?

— Да, — подтвердила она с грустной улыбкой.

— Это еще слабо сказано. Ударить по своим же позициям, в надежде, что накроет близко подошедшего противника подошло бы лучше.

— Прости, что не столь сильна в баталистике. Давай скажем прямо: верный суицид.

— Нет. Вовсе нет. Это… это верх смелости. Ты знаешь, чем все может обернуться, но при этом готова взять на себя риск только для того, чтобы дать своим позициям крохотную фору.

— Ход, достойный шахматной партии, — кивнула Кэт. — Гамбит на грани фола. Я вот сейчас рада, что у нас есть достаточно времени, чтобы отменить его.

— Ну, несколько часов до захода солнца у нас точно есть, — сказал я.

— На чем основываешься?

— На тенях.

— Тенях? И сколько же времени показывают тени, Следопыт?

— Часа три. Может быть, четыре.

— Тебя надо послать обратно в школу бойскаутов.

— За что?

— Помнишь, я связывала руки Снеговичу? После того, как он навернулся с крыши фургона?

— Конечно.

— А про то, что у него две пары часов было, помнишь?

— Крайне смутно. Он еще сказал тогда…

— Глаза-то у меня тоже два. Да, да. Так вот, когда я его связывала, заметила, что одни куда-то делись. Не знаю, куда, да и не важно это. Я посмотрела на оставшиеся — и подметила время. Пять минут пятого.

— Пять минут пятого?

— Я и сама удивилась. Получается, мы прятались в скалах не один час.

— Уж точно не один, но пять?..

— Выходит, что так. Время летит незаметно, когда есть, чем заняться. Либо мы проспали дольше, чем думали, либо…

Я наморщил лоб.

— Выходит, если было пять минут пятого, когда ты связывала ему руки, сейчас…

— …уже за пять. Если не больше. Ставлю на полшестого.

— Ну… — Меня чуть-чуть замутило, но я постарался не подать виду. — Солнце сядет только в полдевятого. Или в девять. У нас еще есть как минимум три часа. Это много.

— У меня есть к тебе практический вопросик, Сэм.

— Давай.

— Вампиры оживают после того, как конкретно стемнеет — или после ухода солнца за горизонт?

— Гм… скорее первое, чем второе?..

— Как-то неуверенно ты это говоришь.

— А я и не уверен.

— Тебе не кажется, что это что-то да значит?

— Кажется, пожалуй.

— Я не метеоролог, но заметила, что наступление темноты и полный закат солнца не совпадают по времени. Между ними разница часа в полтора. Если ключевую роль в пробуждении вампиров играет именно закат — времени у нас только до семи, в крайнем случае — до половины восьмого.

— Верно, — согласился я, — но еще мы должны помнить, что Эллиот не пробудится. Он мертв, и мертвым же останется впредь.

— Да-да. Я знаю.

— Но лучше нам поторопиться, — добавил я.

— Чем раньше, тем лучше, все верно.

— Как быть с Пегги и Донни?

— Не знаю. Лучше, конечно, попробовать найти их до того, как стемнеет. Все-таки я их в это втянула.

— Да, но не твоя вина, что они убежали от нас.

— Не моя. Но мы им обязаны, так или иначе. Они позаботились о Снеговиче.

— Ты о нем позаботилась.

— Я просто кинула камень. А Донни столкнул его. Удержись этот гад — и счет был бы не в нашу пользу. А Пегги добила его. Уже за это стоит поблагодарить ее.

— Она все равно та еще ходячая проблема.

— Быть может. Но, убив его, она спасла нас.

— Ладно, черт побери, пойдем их искать, — сказал я. — Вряд ли они успели убежать далеко.

51

Мы выкрикивали их имена снова и снова, бродя меж развалин. Они не отвечали. Ни за одной дверью, ни под одним большим камнем, ни за одним песчаным наносом — достаточно большим, чтобы было где спрятаться, — их не сыскалось.

Как сквозь землю провалились.

— И все же они где-то здесь, — пробормотала Кэт.

— Может быть, в шахте.

— В шахте?

— Ну да. Где-то здесь должна быть шахта. Если ее нет — стоило ли весь этот огород городить?

— Хорошо, почему нигде нет входа?

— Он должен быть где-то там, — сказал я, кивнув в сторону скалистых стен, выраставших из низины, начинающейся в нескольких минутах ходьбы от руин. Стены эти, казалось, стремились достать до неба, формируя собой хребет под тридцать метров высотой.

— Пошли посмотрим, — сказала Кэт.

Мы двинулись в том направлении.

Очень скоро я заметил, что между ближайшим пластом оголившейся породы и возвышавшейся впереди скалой открывается еще одна маленькая прогалина. Кэт, по-моему, тоже заметила — и ускорила шаг.

Там-то мы и обнаружили вход в шахту.

Он был прорезан в гранитном возвышении.

Мы молча подошли. Глянули внутрь.

Впереди, насколько хватало глаз, простиралась туннельная чернота.

— Ну, что думаешь? — прошептал я.

— Думаю, они там. Куда им еще деваться?