Укус фаланги

— Ты не можешь меня убить, — лихорадочно шептал Раха. — Только я знаю, где лаба и как туда попасть. И выходы на Дэна тоже только у меня.

Кана взревел и рванулся к темному окну. Раха закричал, оторвался от дивана. Кана прыгнул в окно вместе с прикованной тушей. Выломал стекло, пролетел в куче осколков вниз. Опустился на освещенный асфальт перед домом. Рядом грузно шмякнулся Раха. Головой вниз, череп всмятку.

— Они в окно прыгнули! — кричали в доме.

Кана наклонился, подхватил главаря, прикрылся, как щитом. И побежал к забору. Раха конвульсивно дергался в руках.

В окнах замелькали силуэты.

— Вон он бежит!

Застрекотали автоматы. Пару раз задели тяжелую ношу, Кана чувствовал, как пули входят в тело Рахи. Перемахнул через забор, опять уронил Раху на землю. За забором проезжала машина, они чуть не угодили под колеса.

В свете фар на земле виднелось окровавленное лицо главаря банды. Глаза застывшие, неживые. Для пущей верности Кана свернул ему шею, хрустнули позвонки. В машине кто-то закричал от ужаса.

За забором орали бандиты. Сейчас вырвутся на улицу.

Кана обхватил наручники, приподняв ногу Рахи. Напрягся всем телом, потянул в стороны. Стальная цепочка со звоном лопнула, рука освободилась от навязчивого груза.

Человек-фаланга свирепо глянул на водителя автомобиля, и прыгнул через забор в соседний двор, через улицу напротив дома Рахи. Приземлился, огляделся. Темно, дом погружен в сумрак. Только собрался прыгнуть дальше, в другой двор, как из темноты со свистом вылетел длинный продолговатый предмет, впился в спину. И еще один, и еще. Штук пять, не меньше. Стрелы, что ли?

За забором люди Рахи выбежали со двора и кричали водителю автомобиля, чтобы он немедленно убрал тачку. Кана вырвал стрелу из бока. Нет, это не стрела, а шприц. Толстый, металлический. Мир вокруг завертелся и рванул куда-то в сторону. Попался, подумал Кана, заваливаясь на спину и теряя сознание.

— Он в соседнем дворе, пацаны! — это последнее, что услышал Кана.

Глава 11 Допрос с пристрастием

Очнулся Кана уже в вожделенной лаборатории. Неведомые противники оказали любезность и сами привезли его на нужное место.

Он лежал голый по пояс на кушетке, в человеческом облике, руки и ноги скованы наручниками и цепями. Ко рту с помощью ремней прикреплена плотная железная пластина.

Парень огляделся. Кушетку подняли над полом в полувертикальном положении, на потолке светили лампы, так что все прекрасно видно.

Он находился в большом помещении, похожем на операционную. На полу и стенах белый кафель. В углу стол с компьютером, на стене большой экран. Чуть поодаль подставка на колесиках с приборами, еще дальше какой-то аппарат с длинными суставчатыми трубками, типа бормашины. В другом углу булькал сосуд на треноге, рядом на столике пробирки и колбы. Милое место, только чуть жутковатое.

Сбоку отворилась дверь, вошел мужчина в белом халате. Седой, в очках, под халатом коричневые брюки и белая рубашка. Типичный доктор. Перед собой он катил еще один металлический столик, на котором лежали шприцы и тюбики.

Кана похолодел, но мужчина приятно улыбнулся.

— Добрый день, Канат. Очень приятно с вами познакомиться.

Кана кивнул, а доктор продолжил:

— Меня зовут Аполлоний. Это мой псевдоним. Я, если позволите, буду вашим лечащим врачом. В целях предосторожности мы связали вас, но это исключительно для вашего же блага. Прошу извинить за это.

Парень осторожно кивнул, а доктор взял со столика перчатки и с треском натянул на руки.

— Вы, Канат, наверное, задаетесь вопросом, что я собираюсь делать с вами?

Успокоительно улыбнулся. Вонзил в ампулу шприц, набрал прозрачной жидкости.

— Да ничего страшного, не беспокойтесь. Всего-навсего забор крови для анализов.

Пленник немного расслабился. Доктор Аполлоний подошел ближе, ткнул иглу в руку. Почти не выискивая вен. Улыбнулся еще шире. И вдавил неведомую жидкость.

Нахлынула дикая боль, как будто по жилам потек расплавленный свинец. Кана замычал и изогнулся на скрипучей кушетке, как червяк. По щекам непроизвольно потекли слезы. Почему-то у него не получалось превратиться в фалангу.

— Больно? — спросил Аполлоний, посерьезнев и приблизив лицо. От него тянуло еле уловимым ароматом сладкого парфюма. — Ну конечно, тебе должно быть очень больно. Малый раствор кислоты, просто так, для разогрева. Нам предстоит длинная ночь. Скоро эта боль покажется тебе легкой щекоткой.

Он взял со стола видеокамеру, включил и нацелил на тяжело дышащего Кану. На большом экране, висящем на стене, вспыхнуло изображение.

Знакомые лица. Помощники Рахи сидели на диване, кажется, в особняке погибшего главаря и улыбались. Увидев распластанного Кану, радостно загоготали. В руках бутылки с пивом.

— Это трансляция в реальном времени, — пояснил доктор и стукнул новой ампулой. — Твои друзья умоляли показать, как будет протекать процесс пыток. Из-за режима секретности им нельзя здесь находиться. А они очень желали насладиться зрелищем. Теперь ты можешь смотреть на их веселые лица и осознавать, что принес людям счастье.