Укус хаски (сборник)

Моряки разделили пленных. Авиаторы остались на побережье. Марыля и Войцех в кузове пятнисто-зелёного «фиата» отправились в горы. Когда их привезли в комендатуру, опустилась ночь. Или, вернее сказать, поднялась. Высокое синее небо почернело и стало воистину бездонным, проколотое тысячами ярчайших звёзд.

– Престо! Престо! – поторопил конвоир, подталкивая брата с сестрой в спину.

Насладиться ночными пейзажами самого благословенного итальянского острова не удалось. А утром предстояли допросы.

Пакино, Сицилия. 29 июня 1943 года

– Бонжорно, синьор и синьорина!

Первый допрос наскоро и без особого давления провёл германский гауптман с нездоровым лицом хронического почечника, уложившись в полчаса, а приветливый итальянец был настроен говорить долго и обстоятельно.

Много раз допрошенные в НКВД, где методы весьма отличались от интеллигентных, Марыля и Войцех в итальянской контрразведке чувствовали себя замечательно. В открытое окно без решётки задувал ласковый сицилийский ветер, шевелил листья виноградных кустов, щедро обвивших здание комендатуры. Кабинет был просторный, кресла – мягкие, и даже квадратная ряха Муссолини на портрете не портила обстановки почти домашнего уюта.

– Меня зовут Джузеппе Капуана. Ценю вашу откровенность в разговоре с моим германским коллегой, – журчал капитан итальянской армии, демонстрируя неплохой английский. – Вы ведь не британцы, поляки?

– Если это имеет значение – белорусы, – осторожно вставил Войцех. – Из Западной Беларуси, поэтому воевали в Войске Польском, когда рейх и словаки вторглись в тридцать девятом.

Марыля не надеялась, что офицер в курсе политико-исторических тонкостей, касающихся Беларуси. Для большинства европейцев земли западнее Минска – польские, захваченные Советами и отобранные у них немцами. Детали мало кого волнуют. Капуана тоже не стал в них вникать, продолжая гнуть свою линию.

– Брависсимо, что вы не забываете свои корни. Знаете, синьоры, а у нас гораздо больше общего, чем разделяющего. Посудите сами: армия дуче не завоёвывала Польшу, тем более – её восточную часть. И от кого тамошнее население больше всего видело зла и горя? От германцев? Позволю себе предположить – от русских. Да что я говорю, вы же столько лет томились в плену у красных, всё это почувствовали в полной мере.

– Но сейчас наша земля оккупирована именно рейхом. Вашим главным союзником. С которым сражается Великобритания, наш главный союзник.

Войцех возражал итальянцу, но не пытался спорить, а скорее подбрасывал вязанки хвороста в огонь его красноречия.

– Да, коллега! Вы же из разведки, можно мне так вас называть – коллега? Я скажу откровенно, далеко не все методы нацистов мне по душе. Порой они слишком заносчивы, прямолинейны, смотрят свысока на других, даже на ближайших друзей… Но методы англичан мне нравятся ещё меньше. Вы же знаете, у итальянской армии лучшие в мире пловцы-подводники?

– Слышал… – протянул Войцех, сбитый с толку неожиданным поворотом темы.

– Они обследовали ваш самолёт. И, представьте себе, его поразила не зенитка!

– Но мы же слышали взрывы… Неужели ваше ПВО молчало?

– Господи, ну конечно же не молчало! По низколетящей «дакоте» стреляли все кому не лень. Экипаж катера, что подобрал вас с самолёта, записал его уничтожение на свой счёт. И в крыле ныряльщики в самом деле нашли пулевые дырки. Но упал он по другой причине! В правом моторе было заложено взрывное устройство. Вспомните, вам говорили, что пилот снизится максимально, к самой береговой полосе?

– Так точно, сэр… Ради разведывательной фотосъёмки.

– Я разочарован вашей наивностью, капрал. В чём смысл рисковать самолётом, полным медикаментов и других грузов? Для пары фотографий карманной «лейкой»?

– Да, сэр. Меня тоже это удивило… Но приказы не обсуждаются.

Войцех укрылся за безликой формулой «приказы не обсуждаются» из репертуара тупоголового солдафона, а Марыля с ужасом почувствовала, что итальянец докопался до сути. Вместо того чтобы отдать брата под трибунал, британцы решили пожертвовать ими и польским экипажем ради дезинформации!

– Союзники поступили с вами подло, синьор Закревский. Помогите же мне догадаться, что именно они пытались нам сказать. Прошу вас, расскажите о вчерашнем дне поминутно.

Капрал не стал запираться, безобразную сцену с польско-британским чинушей передал во всех мерзких подробностях.