Укус пчелы

Девушка, покачивая бедрами, удалилась на кухню, Саша огляделся и увидел, что, кроме него, в зале находится компания из четырех человек — три парня и девушка. Вели они себя шумно, разговаривали громко, звенели бокалами и матерились. В зале не было никого из охраны, да и вообще других посетителей тоже не было, и Саша решил, что это отдыхают завсегдатаи заведения или друзья хозяев.

Делать было нечего, и Саша, осмотрев обстановку зала, то и дело стал поглядывать на посетителей, особенно когда они громко ругались матом, не смущаясь девушки, находящейся в их компании. «Вот помойка!» — подумал Саша, глядя на них и отвернулся.

За столом заметили его взгляд и в этот же миг один из компании, самый шумный, с копной черных кудрявых волос на голове и в красной рубахе — настоящий Будулай, только повыше ростом — нагло и громко спросил у Саши:

— Эй, ты опарыш, курить есть?

Саша посмотрел на наглеца и даже не нашелся что ответить — он просто растерялся. Вроде бы он сидел за столом в приличном заведении — ресторане «Лондон», а не на грязной лавочке в зассаной подворотне, чтобы с ним так разговаривали. Да и в подворотне он не стал бы…

— Чего уставился, недоносок? — перебил мысли Саши «Будулай», — А ну, вали отсюда, чтобы я тебя не видел, меня от твоей рожи блевать тянет!

Вся компания «Будулая» медленно повернулась и с надменной ухмылкой посмотрела на одиноко сидящего человека, которого только что с ног до головы облили грязью. Они как бы молча вопрошали: «Ну, что ты, мол, скажешь, недоразвитый? Мы же сейчас тебя раскатаем по асфальту, как каток пионера!».

Саша промолчал. Ему абсолютно не хотелось ввязываться в какую-то нелепую историю прямо в ресторане, где ему назначили встречу. Было бы лучше всего подняться и просто уйти отсюда, не обращая внимания на этих придурков.

Но, во-первых, он ждал здесь Ивана Денисовича и должен был его дождаться, а во-вторых, заказал официантке свою любимую солянку с грибами. Такие вот дела.

И что же теперь, все бросить и бежать в коридор от пьяных дегенератов? Саша решил никак на них не реагировать, отвернулся и стал смотреть в сторону сцены.

— Ты что, не слышал, гондон, что я тебе сказал!? — раздался голос «Будулая». — Вали отсюда, это наш кабак! А то я тебе счас полипы выдеру, вша трихомонадная!

Вся компания дружно заржала над изысканным ругательством Будулая. Саша этого не выдержал и тут же внутренне взорвался так, что даже скулы свело от гнева. Ему захотелось схватить наглого типа за ухо и выкинуть вон из ресторана, да еще и напинать под зад для науки. Но он опять сдержался, взял себя и свои скулы в руки и, чтобы успокоиться окончательно и не психовать, повторил сам себе несколько раз: «Мне наплевать на то, что они говорят!».

И тут в разговор, а вернее в монолог Будулая ввязался второй из компании, крепыш в красной футболке с надписью NIKE:

— Он, наверное, обосрался со страху, — смеясь, произнес этот Нике, — и теперь со стула встать не может, потому что прилип.

Вся компания опять дружно заржала. Девушка хихикала тоже весело и звонко, мужики низко гоготали, как гуси при виде мотоцикла. «А чего это я буду молчать? — подумал Саша. — Собственно говоря, кто бы они не были, какое они имеют право меня оскорблять?».

За все прошедшее время в зал никто не входил, и это натолкнуло Сашу на мысль, что здесь пируют «авторитеты», и вся обслуга прячется от них и от греха подальше в коридоре. Что с ними делать? Молчать и ждать Ивана Денисовича? Или встать и уйти?

— Эй, ты, недоделанный гонококк, чего молчишь? — снова крикнул Будулай. Он неплохо умел придумывать ругательные обороты и явно отдавал предпочтение медицинской тематике, — Или тебе в рот армяне накончали, и ты домой сперму несешь, жену свою уебищную оплодотворять?

«Га-га-га!!!» — взорвалась от смеха вся компания, включая и девушку, которая прямо залилась от восторга и сказала баском: «Тормоз какой-то». Это Саша, значит, тормоз.

Александр снова ничего не сказал и на это, хотя молчать в этот раз было просто глупо, но Саша не умел так изысканно выражаться и поэтому он просто посмотрел долгим и жестким взглядом прямо в глаза Будулаю, словно плюнул.

— Батон, — со вздохом сказал Будулай, отведя взгляд, — выкинь отсюда этого немого Герасима. Его хоть говном поливай, он сидеть будет.

Тут же из-за их стола медленно поднялся огромный дебелый детина, и правда похожий на городской батон, только очень, очень большой. Он, не торопясь, вразвалочку подошел к Саше, остановился и попытался сзади схватить правой рукой за шиворот куртки.