Укус скорпиона

Я отдал компьютеру приказ на выход в Интернет и вновь окунулся в суету и движение. Действительно, эта глобальная сеть стала вторым Вавилоном, правда, пока в ней разгуливали личностные матрицы, но так ли уж далек тот час, когда здесь появятся рэйверы? Я знал, что недалек, но очень хотелось верить в то, что массовый исход в виртуальность затянется лет на двадцать-тридцать. Эх, да что тут говорить…

Из игрового зала я перебрался в тематический и, найдя библиотечный отдел, стал заказывать копии книг, создав себе временный сайт. Я вызывал трагедии Шекспира, поэмы Байрона, новеллы Мериме, романы Стендаля, с упоением листал томики с пожелтевшей от времени бумагой, радуясь тому, что компьютерщики смогли в полной мере воссоздать вид и содержание древних фолиантов.

«Эти книги – да себе в библиотеку, – с тоской думал я. – Только нет у меня ни библиотеки, ни дома, и неизвестно будут ли когда-нибудь вообще».

Наконец, я выбрал нужные тома, нашел какую-то веревку и связал книги в стопку. Тяжелы они были, хоть и виртуальны, но надо было дотащить их до того места, куда я в этот раз вынырнул из реальности, иначе бог знает где можно было оказаться. Даже в кабинете шефа местного отделения ЦРУ, если уж не повезет на все сто.

Я выбрался из кинотеатра и вновь увидел негра, которому продал часы. Он сидел на корточках и, безмятежно чавкал жвачкой. Негр приветливо помахал мне рукой. Я доплелся до него, потея и проклиная тяжесть книг.

– Не знала моя, что в киношке открылася книжный магазина, – сказал негр.

– Ага, – ответил я. – Моя тоже не знала.

– Мосье потратила все деньги, что моя дала за часы?

Я кивнул.

– Тогда пиджака продай, хорошо деньги дам.

– Перебьешься. Лучше скажи, где у вас здесь рынок?

– Какая рынок, Сандага, Кармель или Тилена?

– Ну, не знаю… – замялся я. – А куда белые ходят?

– На Кармель.

– И как туда пройти?

– Иди по эта улица до Площади Независимости, потом свернешь налево и через два квартала сама увидишь. А, вообще, продала бы пиджака, да на такси доехала, господина.

Я покосился на палящее солнце, потом на книги и махнул рукой. Зачем в Африке пиджак? Негр дал мне пятьсот франков и даже поймал такси. Я забрался на заднее сидение и, сказав водителю, куда ехать, принялся разглядывать местные достопримечательности.

В общем-то, все походило на то, что я видел и прежде: лавки, ресторанчики, дома в колониальном стиле. Но вся эта экзотика кончилась, когда мы подъехали к Площади Независимости, вокруг которой, возносясь к небу, стояли белоснежные здания банков, различных фирм и страховых обществ. За ними, уходя к центру города, проглядывали многоэтажные билдинги, выросшие вдоль широченной Авеню Рум, в конце которой, как сказал водитель, находился Дворец Президента.

По широкому кольцу мы объехали утопающий в зелени акаций сквер, разбитый в центре площади, и, наконец, оказались возле базара. Я расплатился с водителем и, выбравшись из машины, замер, обалдев от дикого шума, суеты, буйства красок и запахов.

Здесь продавали овощи, лимоны, манго, мясники с выкриком рубили говяжье и баранье мясо, торговки рыбой чистили свой товар прямо на месте, и серебристая чешуя разлеталась далеко вокруг. Были здесь и молочные продукты, самые разнообразные пряности, а рядом продавали ширпотреб, украшения, игрушки, видео и аудиоаппаратуру. Я шел по рядам и поражался разнообразию товаров, какого ни в одном супермаркете мира не увидишь. А ведь Сенегал официально объявил на весь мир, что у них голод. И идут, идут сюда корабли с гуманитарной помощью…

Негр меня не обманул. Торговали на рынке в основном африканцы, а вот сновали среди рядов преимущественно белокожие покупатели.

Я долго искал, где бы приткнуться со своими книгами, пока не увидел целый книжный ряд. Туда я и направил свои стопы. Книготорговцы сверкнули на меня белками глаз, но ничего не сказали. Когда же они увидели, какой товар я принялся раскладывать на прилавке, то занервничали и, собравшись в кружок, начали о чем-то перешептываться.

Но нервничали торговцы зря. Я проторчал на базаре до сумерек, так и не продав ни одной книги. Нет, люди подходили, я им объяснял, что это прижизненные издания, но произведения классиков никому и даром не были нужны. Куда катится человечество, черт побери?! В конце концов, негры-книготорговцы купили у меня все книги оптом, дав за них пять тысяч африканских франков, что, соответствовало приблизительно двадцати американским долларам, и я, радуясь тому, что избавился наконец от довольно-таки тяжелой «обузы», поплелся к выходу с рынка. Вот так терпят крах самые гениальные идеи…

Я сидел на каменной террасе «Туринг-отеля» и, попыхивая сигаретой, наблюдал за вечерней жизнью Дакара. Где-то гремела музыка, по дороге проезжали шикарные автомобили, в которых сидели в основном белые. Черные ходили пешком.