Укус скорпиона

– Талант. Работоспособность. Умение находить выход из безвыходных, казалось бы, ситуаций. Не так уж и мало.

– Но если человечество обречено, какой смысл гениальной Маргарет барахтаться? – съехидничал я. – Да и стоит ли беспокоиться о кучке крыс и производителей отбросов?

– Стоит, Хопкинс. Стоит. Вы это и сами понимаете, не можете только четко сформулировать. Мечетесь между абстрактной заботой обо всем человечестве и любовью к себе несчастному, пытаетесь сохранить свободу, которой у вас никогда не было…

Несколько пузырей вырвались из воды рядом с плотом. Возвращались Смит и Бруно.

– Вот и все, – женщина насмешливо посмотрела на меня. – Даже нормально поговорить нам не удается. Хотя… Почему-то я уверена: завтра вы попытаетесь отыграться.

Но на следующий день мы не встретились, да и в виртал я так и не попал. И через неделю тоже. Появились дела более важные и серьезные, чем поиск «мусорной корзины» глобальной компьютерной сети…

Утром меня вызвал шеф. В кабинете у него опять был полковник Блэкмор. Судя по раскрасневшимся физиономиям «высоких договаривающихся сторон», разговор состоялся далеко не мирный. Интересно, что они не поделили? Увы, при моем появлении выяснение отношений закончилось.

Полковник сердито кашлянул, покосился на меня и произнес:

– Значит, договорились. Я возьму у вас этого парня на несколько дней.

– Что? – переспросил шеф, похоже, еще не отошедший от спора.

– Этот парень нужен мне на базе. Через пару дней я его верну.

Стрэдфорд скривился, потом кивнул, но, не удержавшись, все же сказал:

– Часового не забудьте к нему приставить. А то он шустрый. Потом гоняйся за ним опять по всему миру…

– Что вы, шеф! – сотворив ангельское выражение лица, проблеял я. – Как можно? Я же прекрасно помню о подписанном освобождении, которое лежит в вашем столе…

Джип трясло на каменистой дороге, словно это была не лучшая модель «лендровера», а древняя безрессорная телега с деревянными колесами. Иногда мне казалось, что ребра вот-вот влезут в живот, да там и останутся, медленно перевариваясь в желудочном соке.

– Вы что, бетонку не могли здесь проложить? – спросил я у полковника, когда тряхнуло особенно сильно.

Он посмотрел на меня как на круглого идиота. Понятное дело – секретная база Пентагона с подъездной бетонной трассой через всю пустыню! Бред, конечно, полный. Да и общества по охране природы разорались бы наверняка, когда б так испохабили Долину смерти. И без того Пентагону с трудом удалось добиться пересмотра статуса. Лет восемь назад это место еще считалось заповедником…

– А почему не вертолетом? – не сдавался я.

– Там нет места для посадки.

– Так сделали бы.

Опять тот же долгий, полный презрения взгляд.

Ну и черт с тобой!

Я уставился в окно, разглядывая унылые желтые скалы, опаленные солнцем россыпи камней и жалкие кустики, лишенные какой-либо листвы. В тени, которой здесь нет, плюс тридцать шесть по Цельсию, на нас же вовсю изрыгал охлажденный воздух автомобильный кондиционер. Но все равно, в кабине было едва ли градусов на десять меньше, чем за бортом, и мы потели во всю, тем более, что одет я был в грубую камуфляжную форму цвета хаки и высокие десантные ботинки, которые, наверное, уже до краев наполнились влагой.

Бр-р-р! Самому противно.

Сперва мы прилетели на военном транспортнике из Вашингтона в Лас-Вегас, потом нас доставили на вертолете в небольшой городок, расположенный на краю пустыни. Я так и не запомнил, как он назывался. То ли Битти, то ли Батти. Впрочем, какая разница?

Мы тут же пересели в джип и отправились в забытую богом местность, которую во всем мире знают как Долина смерти. Кажется, и я теперь понял, почему ее так называют – без кондиционера тут и часу не протянешь. Готов побиться об заклад.

Хорошо, что спорить со мной было некому. Я бы проиграл. Это стало ясно, когда впереди показались перекрывавший дорогу шлагбаум, сторожевая будочка без малейших признаков кондишин, и изнывающий в ее хилой тени, но вполне живой солдатик.

Он подбежал к джипу и отдал полковнику честь.

– Рядовой Ленокс, сэр. Проезд на базу запрещен.

– Что?! – взревел Блэкмор. – Я командир этой базы! Вы что, рядовой, меня не узнаете?

– Узнаю, сэр. Но мне отдан приказ…

– Кем?!

– Генералом Шваркопфом.

Я заметил, как побледнел полковник, как дрогнул его волевой подбородок. Он уже не орал, только тихо спросил у солдата:

– Что случилось, сынок?

– Я не знаю, сэр. Похоже, там идет бой.

Лишь теперь мне стало ясно, что за странные щелкающие звуки доносятся до нас уже добрую четверть часа. Я-то думал, что это тарахтит машина, подбрасываемая на ухабах…

– Проклятье! – дернулся полковник. – Почему мне ничего не сообщили?!

– С вами пытались связаться по каналу экстренной связи. Но нам сказали, что вы уже в пути.

– Почему не связались по рации с машиной?

– Я не знаю, сэр. Но мне запретили пропускать в зону кого бы то ни было.

– Что ты заладил, сынок? Я все понимаю, но ты ведь пропустишь своего командира?

– Никак нет, сэр.