Укус скорпиона

В тюрьме я читал книгу о Лондоне. Там было много фотографий, и я заочно, так сказать, познакомился со знаменитыми на весь мир Вестминстерским аббатством, Биг-Бэном и Тауэром. Удастся ли мне насладиться всеми красотами Лондона воочию, я не знал, но очень хотелось, чтобы нашлось время осмотреть достопримечательности города.

Занятый этими мыслями, я потихоньку погрузился в дрему под монотонные причитания Фэлдона. Когда же проснулся, оказалось, что дорогу с обеих сторон обступили коттеджи.

— Где мы сейчас? — перебив неутихающего Рони, который, похоже, так и не заметил, что «благодарные слушатели» давно не внемлют его речам, спросил я.

— А? — непонимающе посмотрел на меня фермер.

— Спрашиваю, где мы находимся? — повысив голос, прорычал я, отчего, вздрогнув, сразу же проснулся Бруно.

— Ты чего? — испуганно спросил он.

— Спи, — буркнул я. — Иначе он тебя своей болтовней на тот свет загонит.

— Что? — спросил Рони.

— Черт побери! — выругался я. — Как прикажете разговаривать с вами двумя одновременно? Бруно, ты помолчи, хорошо? А тем временем Рони мне ответит, где мы сейчас находимся.

— А-а, — протянул Фэлдон. — Так мы недавно проехали Кобем, а это — Ишер. Потом будут Сербитон и Хук. Туда я и еду.

— Там можно поймать такси? — спросил Бруно.

— Конечно. Такси можно везде поймать. Вон, к примеру, стоит.

— Тормози! — заорал я.

Рони резко надавил на педаль тормоза, отчего мы с Бруно едва не врезались головами в лобовое стекло.

— Что случилось? — спросил фермер.

— Ничего, — ответил я. — Спасибо, что подвез. Дальше мы уж как-нибудь сами.

— Жаль, — вздохнул Фэлдон. — А я как раз хотел поведать историю о моей тетушке Мэг…

— Только не это! — соскакивая с подножки, вскричал Бруно.

— Язык тебе надо периодически подрезать, как шерсть у овец, — чуть тише добавил я.

* * *

Без всяких приключений мы добрались на такси в центр города. Возле клуба «Реформ» водитель остановил машину, и, расплатившись, мы выбрались на мостовую.

Улица Пэлл-Мэлл, застроенная в незапамятные времена серыми домами с высокими окнами и напоминавшая гравюру викторианской эпохи, навевала тоску. «Реформ», впрочем, выглядел вполне респектабельно, но, как оказалось, это заведение давно не было клубом, а числилось в разряде вполне обычных ресторанов. Просто хозяин его, будучи человеком консервативным, решил не менять прежнее название. Отдавая дань прошлому, он несказанно гордился тем, что когда-то членами клуба были высшие государственные чиновники и политические деятели Британии.

— Говорят, сам сэр Уинстон Черчилль и «железная леди» Тэтчер наслаждались форелью именно здесь, — доверительно шептал нам на ухо гордый официант, ведя к свободному столику. — Кстати, советую и вам отведать нашу форель. Нынешний повар просто виртуоз, пальчики оближете.

— Спасибо, — ответил Бруно, усаживаясь на стул с высокой спинкой и показывая взглядом, чтобы я устроился напротив него. — И еще хорошего вина пятилетней, скажем, выдержки.

Когда официант удалился, итальянец тихо прошептал:

— Не нравится мне здесь.

— Почему? — встревожено спросил я.

— Не знаю. Но что-то тут не так. Да не крути головой! Старайся вести себя непринужденно, а еще лучше — сделай вид, что занят изучением меню.

Я подхватил со стола пластиковый лист и невидящими глазами уставился на него. Бруно же подозвал официанта, попросив принести пока аперитив.

— Что будем делать? — тихо спросил я, едва официант отошел на достаточное расстояние.

— Не паникуй. Мы ничем не отличаемся от других посетителей. Главное, не показывать, что мы нервничаем.

Но его слова на меня не подействовали. Я понимал, какое мнение составит обо мне Бруно и что расскажет Стрэдфорду, но поделать с собой ничего не мог.

— Ты видишь т-того п-парня? — слегка заикаясь, спросил я.

— Какого?

— Ну, с кем мы должны встретиться.

— Пока нет, но он может подойти в любую минуту. А пока постарайся осторожно расстегнуть пиджак, чтобы в любой момент можно было выхватить пистолет из кобуры.

Господи, я совсем забыл про оружие! Долго не мог привыкнуть к давившей под ребра кобуре, а привыкнув, напрочь забыл про нее. Теперь же, как ни странно, сознание того, что я вооружен, добавило мне смелости. Тело перестало противно дрожать, и я более спокойным тоном спросил:

— Думаешь, может случиться перестрелка?

— Все может быть, — криво усмехнулся Бруно. — Эти субчики, я имею в виду наших разведчиков, попав в передрягу, начинают делать кучу ошибок. Мы — их соломинка, с помощью которой можно выплыть, а можно пойти на дно, прихватив с собой и ее… Ага, вот и наш утопающий.

Я сидел спиной к двери и потому не видел, что происходит. Повернуться к вошедшему я не мог, просто не имел права. Приходилось довольствоваться созерцанием застывшего, словно культовая маска африканских аборигенов, лица Бруно.

— Понял, — едва слышно выдохнул он. — Это же ресторан, а не клуб. Но тогда почему здесь совершенно нет женщин?

Я покрылся потом, чувствуя, как сердце проваливается в желудок. А сзади уже раздавался звук приближающихся шагов.

— Не хочу навязываться, — донеслось до моего слуха, — но терпеть не могу одиночества.