Укус технокрысы

На всякий случай я важно киваю головой — насколько это можно сделать в полулежачем положении. Гриша, в общем-то, прав. Мне остались непонятными лишь два момента: почему Пеночкин оказался все-таки в бессознательном состоянии и где спрятан «пугастер», он же «генератор ужаса». Его так и не нашли. В груде полупроводниково-оптического лома, в которую превратились «Мудрецы», тоже ничего необычного не обнаружили. Может, Гриша сейчас что-то прояснит? Не забыть бы еще раз кивнуть с умным видом в нужном шесте. Пусть он думает, что я своей башкой до всего допер. А то, что Грибников за мной наблюдает, не страшно. Кивок к делу не пришьешь.

— Почему вы думаете, что Павел Андреевич вас… разделяет вашу точку зрения? — подозрительно спрашивает Седельников. Дескать, когда же вы успели договориться? Почему аппаратура подслушивания не сработала?

— По логике событий. Павел Андреевич действовал в полном соответствии с гипотезой, честь изложить которую предоставил мне, — напыщенно произносит Гриша. Шут гороховый. Но следователь и остальные, кажется, воспринимают последнюю сразу всерьез. Рымарев, бедный, аж кулаки сжал от волнения. Понимает: от Гришиных слов сейчас многое зависит.

— Так вот, согласно рассматриваемой гипотезе, после того, как стало ясно, что заложенная в компьютеры модель развития страны не дает нужных результатов, Пеночкин решил кардинальным образом изменить методику. Именно: вместо кропотливого и чреватого ошибками подбора моделей он вознамерился заглянуть в будущее, так сказать, в натуре.

— Только не надо про «летающие тарелки»! — морщится следователь. — В вашем отчете аж на пяти страницах расписано про то, как наши потомки примчались сюда из будущего пообщаться с непризнанным гением Пеночкиным.

— Я про НЛО даже не заикнулся. Речь идет лишь о получении из будущего некоторой информации, а это, согласитесь, совершенно другой колер.

— Другой — что? — просит уточнить шептавшийся о чем-то с хмурым хмырем Грибников.

— Другой коленкор, — не моргнув глазом, уточняет Гриша. — И отчет я, кстати, не подписал. Но вы, если знакомились с другими материалами комиссии, должны были обратить внимание на одну любопытную идею. Помните, да? Человек, имея два глаза, два уха, две ноздри и, соответственно, два полушария, способен ориентироваться в трехмерном пространстве. Вопрос: а система, состоящая из трех полушарий-«Мудрецов», соответственно трех телекамер, трех микрофонов, трех анализаторов запаха и много раз по три еще каких-то датчиков — не будет ли она способна, при соответствующей настройке, ориентироваться в четырех измерениях? Один из возможных ответов: да, будет способна. С учетом того, что пространство и время суть две стороны одного и того же явления — теория относительности, скажем, вообще рассматривает их только вместе, неразрывно одно от другого — уточним вопрос: не будет ли в состоянии трехполушарный артегом ориентироваться во Времени? То есть видеть прошлое и будущее столь же отчетливо, как мы, двухполушарники, видим настоящее?

— Не надо задавать нам вопросов! — сердится Седельников.

— Хорошо, не буду. Итак, допустим, что трехглазый, трехухий, трехполушарный мозг может видеть будущее. Недаром, кстати, Шива, древнеиндийский бог-аскет, иногда изображается трехглазым. Но за все нужно платить. И, как это всегда бывает, средство вначале изменило цель, а потом и подменило ее. Настроенный на будущее «Тригон» мог видеть его в том и только в том случае, если сам обретал сознание. Причем сознание не обычное, а с размерностью на единицу большей. И обладающее, из-за этого, возможностью влиять на сознания меньшей мерности, то есть человеческие. И еще он, новорожденный трехполушарный артегом, довольно быстро образовал в «тонком» мире весьма мощный эгрегор.

— Что образовал? — не понимает Гришу следователь. Я, конечно, тоже не понимаю, но не признаюсь, помалкиваю. Пока. Неизвестно еще, как дело повернется. Может, и в самом деле Гриша меня защитит?

— Сейчас поясню. Известны если не тысячи, то уж во всяком случае сотни случаев, подтвержденных документально, когда будущее могли видеть и обычные, двухполушарные люди. Знаменитый Нострадамус, наш Серафим Саровский, дельфийский оракул, легендарный автор Апокалипсиса и так далее. Как это объяснить? Одна из трактовок такова: все мечтания, чаяния, все молитвы и духовные устремления каждой нации складываются в одну гигантскую мыслеформу, или эгрегор. В «тонком» мире, или, как говорят некоторые, в «информационном поле» эгрегор имеет вполне материальное воплощение. И будущее он видит столь же отчетливо, как мы видим настоящее. А все наши пророки и предсказатели — это люди, сумевшие хотя бы ненадолго подключиться к «банку данных» своего эгрегора.

— Оккультизм какой-то, — бормочет Грибников, покосившись на диктофон.

— Подчеркиваю: каждой нации, каждой объединенной единым духовным порывом группе людей соответствует в информационном поле свой эгрегор, оказывающий на эту группу людей благотворное влияние. Именно он обеспечивает устойчивость наций и религий, действенность молитв и эффективность заклинаний…