Укус тени

Но в то же самое время ему нужно заставить свою мучительницу поверить, что его физические силы почти на исходе. Наверняка она начнет действовать смелее, и он…

А вот, кстати, и Лидия — легка на помине.

Бенуа садится на одеяло — эдакий юный хитрец, задумавший одурачить злую тетю.

Он с вызовом смотрит на Лидию, а она, подойдя к решетке, берется за прутья своими белыми холеными пальчиками с накрашенными ногтями и говорит:

— Добрый вечер, Бен…

— Меня так называют только мои друзья. Мои друзья и мои любовницы. Для всех остальных я либо Бенуа, либо майор Лоран.

— О! Но мы ведь с тобой стали близкими людьми, разве не так?

— Близкими людьми?! Тебе это приснилось! Что-то я не помню, чтобы мы с тобой целовались…

У Лидии после такой дерзости от удивления вытягивается лицо.

— Ты решил быть со мной грубым, Бен?

— Дай мне хотя бы одно основание таким не быть!

— У меня есть револьвер, он лежит вон там, позади меня… Это неплохое основание, не так ли?

— Мне на это наплевать! Давай, пристрели меня!

— Ага… Майор Лоран бунтует! Пытаешься выглядеть крутым? Не смеши меня! Я прекрасно знаю, что ты сейчас умираешь от страха, Бен!

— Жаль тебя расстраивать, малышка, но ты ошибаешься. Я не умираю от cmpaxa! Я умираю скорее от голода. Кроме того, я должен сказать следующее: я горю желанием прикончить тебя…

— Еще бы! Однако не забывай, что тут есть одна проблема: ключи от этой двери находятся у меня, как, впрочем, и твой пистолет…

— Да, это действительно проблема. Но моя мама всегда говорила мне, что у любой проблемы есть решение… Просто нужно его найти!

— Да ты на ногах-то уже еле держишься! Что за глупости ты мне рассказываешь?!

Бенуа молчит. Ему нельзя слишком сильно перегибать палку. Если, конечно, он хочет выбраться из этого ада живым и невредимым.

Восприняв, по-видимому, молчание пленника как знак того, что он пошел на попятную, его мучительница самодовольно улыбается.

Она достает из кармана какой-то предмет и просовывает руку между прутьями решетки.

— Ты узнаешь вот это? — спрашивает она.

Бенуа подходит к решетке. Лидия даже не собирается отходить назад. Бенуа видит в ее руке медальон, который сразу же узнает.

— Это твой медальон. Который ты носишь на шее…

Лидия расстегивает верхнюю часть своей блузки и показывает висящий у нее на шее медальон. Он точно такой, как и тот, который она держит в руке. Бенуа стоит не шевелясь.

Лидия медленно поворачивает медальон так, чтобы была видна его обратная сторона. На металлической поверхности выгравированы буквы и цифры: Орелия. 12.02.1978.

— Ты его узнаешь, не так ли?

Бенуа поднимает глаза на Лидию.

— Нет. Я только вижу, что это точно такой же медальон, как и тот, что висит у тебя на шее.

— Да, почти такой же…

— А кто такая Орелия?

Бенуа видит, что лицо Лидии перекосилось, а глаза засветились ненавистью. Она кладет медальон обратно в карман.

— Почему ты продолжаешь отпираться, чертов мерзавец?

— Отпираться от чего?

— От того, что ты ее убил… — цедит сквозь зубы Лидия и добавляет: — Я все знаю!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь!

— Я все знаю! — вдруг исступленно кричит Лидия.

Бенуа на всякий случай отходит на шаг назад от решетки.

— Я заставлю тебя во всем признаться, дерьмо!

— Послушай, Лидия, ты ошибаешься, поверь мне. За всю свою жизнь я никогда никого не убивал!

— Ты во всем признаешься, — повторяет Лидия. Ее голос звучит угрожающе. — Я буду мучить тебя так сильно, что ты в конце концов не выдержишь и признаешься… Но я не стану торопиться… У меня полно времени… Чем дольше, тем лучше, не правда ли?

— Успокойся, Лидия… Мы ведь можем спокойно поговорить с тобой, да? Скажи, кто такая эта Орелия?

— Заткнись! Ты прекрасно знаешь, кто она такая, потому что убил ее!

Бенуа усмехается и прислоняется спиной к стене.

— Ты удивлен, да? Ты не ожидал, что я найду его?

— Что найдешь?

— Как это что? Медальон! Ты его, надо признать, неплохо спрятал. Но…

— Я спрятал? Да я эту вещицу никогда раньше не видел!

— Ты лжешь. Ты можешь прикрываться своей репутацией добропорядочного полицейского и обманывать кого угодно, но только не меня…

Бенуа садится на одеяло. Она права: он действительно еле-еле стоит на ногах.

— Уж я-то знаю, кто ты такой на самом деле. И на что ты способен… На какие зверства…

— Ты несешь какую-то чушь! — восклицает он. — Как будто бредишь!

— Ну и как ты себя чувствуешь после того, как тебя разоблачили, майор Лоран?

— Ты просто чокнутая… Да, чокнутая. Мне тебя даже жалко!

— Ты убийца… Убийца детей!

Бенуа закрывает глаза: час от часу не легче.

— И еще насильник.

— Это все? Ничего не забыла?

— Ты изнасиловал Орелию, разве не так?

— Я никогда не видел ее, — возражает Бенуа. — И не имею ни малейшего понятия о том, что ты сейчас говоришь! Я никогда никого не насиловал… У меня не было в этом ни малейшей необходимости!

— Где она, Бенуа?

Чем дальше, тем нелепее. Бенуа с усталым видом смотрит на свою мучительницу.

— Лидия, насколько я понял, в твоей жизни произошло большое несчастье и ты из-за этого сильно страдаешь. Разыскивая убийцу, ты, на свою беду, пошла по ложному следу. Поверь, я никого не убивал…