Укус змеи

В центре сумрачного, освещенного одними свечами, сводчатого зала стоял древний жертвенник – потемневший от времени могильный камень. На нем, распластав руки и ноги, лежал голый мужчина. Он не был связан, никто его не держал, но сдвинуться с места бедняга не мог. Его будто сковала невидимая сила, но не против воли, а по собственному желанию. И тут до Вильяма дошло. Жертву, как и его, привела музыка, которая оказалась вовсе не музыкой, а сказочным песнопением. Однако издавали его не миловидные нимфы, а уродливые, сплошь худые, с четко выраженными ребрами под тонкой коричневатой кожей, обнаженные существа с обвисшими грудями. Несмотря на то, что температура в комнате соответствовала уличной (а в августе, ночью, это градусов шесть тепла), их не била дрожь. Вместо волос из голов дьяволиц торчали кривые коряжистые ветки, а за спинами порхали махровые, древесного оттенка крылья, точь-в-точь как у обычной моли. Корявые конечности уродин с длинными когтями-шипами вместо пальцев, призывно тянулись вверх, а безобразные рты без губ шевелились в бешеном танце. Из человеческого в них почти ничего не осталось. Лишь верхняя часть лица, со слегка изменившимся, более крупным, разрезом глаз, выдавала некогда знакомых ему женщин. Продолжая источать волшебную мелодию, они гигантской воронкой кружили вокруг несчастного и, стоящего рядом с ним, монстра покрупнее. Чудовище было до коликов пугающим: мощным, отвратительным, с высоким воротником коряг на плечах. Оно словно впитывало боль и страх, что исходили из обреченного бедолаги, и самое ужасное – имело лик Ирики.

Молодой человек вздрогнул. Однажды старуха призналась, что жутко любит плохих парней. Их животную, грубую силу. И ненавидит правильных. Он посмеялся, не придав словам значения, а она зловеще добавила: «С хорошими я не связываюсь, а ем их на обед». Оказалось, карга говорила буквально.

Между тем, картина внизу становилась мрачнее. Запрокинув голову, заложник пронзительно закричал. Испытывая невыносимые мучения, он извивался как рыба, острогой пригвожденная к земле. Глаза вылезли из орбит, грудная клетка надулась, поднялась и, с хрустом ломаясь, выплюнула росток. Самый настоящий зеленый побег вырвался наружу и с бешеной скоростью принялся тянуться вверх. Сантиметр за сантиметром он пробивал себе дорогу, а вместе с ним в стороны летели ошметки внутренностей, сухожилий и костей. За пять минут крошечный стебель вымахал в карликовую, не более метра, яблоню. Гордо расправив ветки, она надулась почками, выпустила молодые листья и выбросила бутоны. Только когда прекрасные, бело-розовые, источающие тонкий, сладковатый аромат, цветки полностью распустились, тело страдальца обмякло. В тот же миг, ближний ряд гадких тварей накрыл собой пугающее зрелище, и через пару секунд на алтаре не оказалось ни жертвы, ни дерева. Лишь кружевные лепестки, быстро иссохнув и превратившись в мелкую пыльцу, медленно рассыпались в воздухе. Омерзительные создания тут же бросились ее собирать и раскладывать в крохотные бутылочки.

Зажав рот рукой, Вильям не знал, что сделает раньше: прочистит желудок или свалится от недомогания и слабости. В уме вертелось одно: он – следующий. Никогда прежде, отважный воин ничего не боялся, считая, что армия закалила дух. Но вид человека, распотрошенного ирреальным способом, сломал все стереотипы. Так и застыв в неуверенной позе: то ли сражаться, то ли бежать, – парень упустил момент, когда еще мог скрыться. Одно из существ указало на него пальцем, и бурая масса зашевелилась, будто спугнули стаю птиц. Ирика или то, чем она являлась, гневно зашипела. По ее приказу в воздух взлетело сразу с десяток чудищ.

Вильям очнулся. На непослушных ногах он добрался до выхода в коридор, но там его ждала очередная неожиданность: взмахнув мохнатыми крыльями и заставив шпиона отступить обратно, дорогу преградила одна из фурий. Она была чуть меньше остальных и с более очеловеченной внешностью, но все же уродливой и корявой. Словами не передать палитру эмоций, что парень испытал в тот момент: вина и страх переплелись вместе и сковали движения. В теле кошмарного монстра гнездилось до боли знакомое лицо Анезки, но в нем не осталось и тени от милой и робкой девушки, что он знал. Выйдя из ступора, молодой человек попытался обойти преграду, но бывшая жена, небрежно вспорхнув, вновь оказалась рядом. Обворожительно улыбаясь, как никогда раньше, она подмигнула и, притянув мужа когтистыми корягами, грубо поцеловала малиновыми на вкус губами. Земля ушла из-под ног, и Вильям отключился.

***

– Нет смысла скрывать. Проснулся я смертельно напуганным.

К концу повествования собеседник заметно нервничал. Заказав тот же напиток, что и я, он сделал первый глоток и скривился. Сочетание обжигающего абсента и кислого брюта пришлось ему не по вкусу, но понимая, что другого коктейля не будет, парень осушил бокал до дна.