Укуси меня

Я приоткрываю губы и хочу попросить врача о помощи, но выходит плохо, поскольку сил не хватает и губы дрожат. Пока мужчина ищет необходимые лекарства и готовит шприц, я пытаюсь привлечь его внимание шепотом, но он не замечает настороженного состояния пациентки. Вкалывает мне антидот в вену и тогда становится легче шептать. Хватаю мужчину за руку, держащую шприц, и шепчу на ухо дяде:

- Помогите, пожалуйста. Пусть он уйдет, умоляю. Пожалуйста, - крепко держу руку врача, чтобы не смог уйти. Не бросил в трудную минуту. Потом киваю в сторону Ситхе, небрежно стоящего возле двери. Врач согласно кивает, понимая, что внутреннее спокойствие пациентки важнее всего.

- Давайте оставим девушку и представим мне возможность ее вылечить. Я знаю вашу занятость, Шакс, как только ей станет лучше, то я непременно сообщу. А сейчас ей необходим покой. Скорее всего ее будет много тошнить, девушка должно быть стесняется показаться вам в неприглядном виде.

Шакс на секунду бросает на меня весьма красноречивый взгляд, дающий понять, что слова Элис и " стесняется" не совместимы и он худо верит в небылицу.

Я киваю головой, закусываю кровоточащую губу, глаза наполняются настоящими слезами. Я лишь немного их усиливаю своими актерскими способностями. А может не усиливаю? Ведь я действительно устала от борьбы с Шаксом, с трудом осталась не тронутой. И мне ужасно плохо. Тошнит каждую секунду, но до сих пор удается сдерживаться.

Шакс зажимает плотнее челюсть, не знаю верит моим наигранным эмоциям или нет, но уходит, плотно закрывая дверь в кабинет.

С облегчением отвожу взгляд с двери на потолок. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, успокаиваясь от того, что спасена на некоторое время.

- Дяденька милый, спасите, пожалуйста. Прошу вас. Вы ведь тоже, как и я, блохастый? Умоляю. Я скоро отключусь. Мое сознание не четкое. Я прошу вас промолчать и не докладывать никому о том, какая девушка появится вместо меня. Я умоляю, не говорите Шаксу про эту девушку и не позволяйте ему меня увидеть в том облике.

- Вы предлагаете мне врать чистокровному? - выходит из себя врач и повышает голос. - Если я прогневаю своего работодателя…

Не даю договорить, просто прерываю:

- Пожалуйста! Это вопрос моей жизни и смерти. В прямом смысле слова. Умоляю! Если Ситхе пожелает проведать меня во сне, то просто разбудите, и я сменю внешность обратно.

С мольбой смотрю, грею его большую руку обеими ладонями. Он - незнакомец и не должен помогать обычной блохастой, рискуя местом работы и своим здоровьем, но он должен помочь! Обязан. В противном случае мне конец.

- Я не прошу вас врать, а просто промолчите. Если ложь всплывет то, скажите что не придали значения моей настоящей внешности. Думали, что работодатель в курсе моих перевоплощений. Умоляю!

Я готова в ногах ползать и молить до тех пор, пока не согласится. Не отпущу его руку, буду до последнего просить. Врач ломается, тысячи сомнений проносятся в его взгляде, седые брови хмурятся. В какой-то момент, решив для себя что-то, врач пытается вырвать плененную руку, но я слишком крепко ее держу и не даю вырвать. Напротив еще сильнее сдавливаю его пальцы.

Мои старания внезапно рушатся, и я вынужденно отпускаю врача.

Горечь прорывается из желудка после антидота. Успеваю оторваться от подушки и склониться над полом возле кровати, как меня тут же рвет желудочным соком на чистый паркет. После тошноты я облегченно отваливаюсь обратно на подушки и расслабляюсь.

Вероятно увидев мои страдания, врач сдается:

- Хорошо, девочка, я помогу тебе.

Слава тебе, господи.

Сразу становится легче после рвоты, и после согласия врача, и после мощного отката эмоций, последовавших от осознания отвоеванной девственности тоже легче. Но к сожалению, теперь я живу у Шакса дома и как долго смогу прятать Мору, и как долго смогу отвоевывать свою девственность, остается вопросом. Надо что-то придумать, возможно Альберт не сидит дома, а пытается спасти меня? Значит, необходимо просто потянуть время.

И еще странная новость напрягает нервы - я, видимо, нравлюсь Змею Шакса? А ведь прежде он всегда шипел? Шакс утверждал, что Змей чувствовал во мне угрозу, как к морфу, и от того пугал? Возможно своим стрекотом змей просто проявлял свою симпатию, чего прежде Шакс не ощущал и от того перепутал мотивы собственного зверя? Странные чистокровные перевертыши. Звери ведь не умеют разговаривать, а только по повадкам дают понять хозяевам о своем характере и истинных желаниях.

Незнакомка

POV Мора

Два дня я мучаюсь от последствий змеиного яда. Не встаю с больничной кровати, испытываю самые разные «прелести» последствий отравления: повышение температуры до галлюцинаций; озноб; рвоту и слабость. Думала, что весь организм выплюну за два дня. Первые два дня Шакс ко мне не заходил, врач не пускал, а по ночам, уходя домой, блохастый дядя и вовсе закрывал мою палату на ключ. Когда мне полегчало, Шакс решает наведаться в гости. Чтоб его черти поджарили на сковородке!