Улан 4 (СИ)

' — Терять своих солдат я не люблю — предпочитаю, чтобы умирали враги, — жёстко заявил Померанский очередной делегации из баварского лагеря, — воевать на два фронта я не буду и если завтра не сдадитесь на моих условиях, вас ожидает Огненный Шторм'.

Делегация впечатлилась, но видимых результатов это не дало…

— Сработает блеф? — Негромко спросил Фольгест у императора.

— Если нет, то залп ракетами и штурм. Пленных в таком случае брать по минимуму.

Владимир был откровенно зол и был готов ко всевозможным международным осложнениям из‑за невиданной жестокости — помимо уже имеющихся. Однако осложнения — это потом, а сейчас — надо додавить баварский лагерь, если нет желания драться с галлами, имея за спиной Виттельсбаха. Ну или наоборот.

Поражения Грифич не боялся — не тот случай. Другое дело — потери. Противостояние обещало затянуться не на один год, а для этого нужны ресурсы. С ресурсами же… Королю Венедии хватило сил на противостояние с большей частью Германии, но вот императору Священной Римской Империи на противостояние Франции и Англии понадобятся все ресурсы Германии… А их мало… Сперва Фридрих с его бесконечными войнами, затем он сам… не отставали и другие властители… Мужчин боеспособного возраста в Империи было мало. Выбили.

Поэтому чем раньше закончится 'первый раунд', тем больше у него останется возможностей для второго, третьего… А их явно будет немало — Англия не захочет стать одной из империй — её устраивает только звание империи единственной.

Ракетные станки расставляли на полном серьёзе — пусть от них в данном случае толку мало, но напугать обороняющихся они способны. Пусть хоть в качестве прикрытия первой волны нападавших сойдут…

— Стоп! — Поднял руку офицер, отвечающий за связь с воздушным шаром, останавливая ракетчиков.

— Мой император, в баварском лагере идёт перестрелка!

— Замечательно…, — почти пропел Владимир, подтверждая приказ, — ждём.

Ждали не зря — сторонники мира не выдержали и подняли мятеж. Событие для любой армии… Не беспрецедентное, но где‑то около — не частое, мягко говоря.

Вскоре небольшая, но представительная делегация во главе с королём Баварии Карлом Теодором, приблизилась к шатру Померанского. Лицо Виттельсбаха напоминало посмертную восковую маску.

— Мой император, — сказал он безжизненным голосом, — я вверяю тебе жизни моих людей и отрекаюсь от престола королевства Баварского, согласно твоему требованию.

Сказав это, он опустился на колени и склонил голову…

Репрессии к флотским офицерам были жесточайшие* — ничего не выдумываю, всё как и в РИ. Сейчас особо не скрывается, что Французская Революции произошла с помощью 'спонсоров'-англосаксов (и не только эта революция) и их указания выполнялись что называется 'с душой'. Поэтому флотских офицеров 'восставший народ' преследовал особенно тщательно. И удивляться нечему — конкурентов давили…

Глава 14

Потеряв Баварию в качестве союзника, французы не решились идти дальше — одной только Венедии… пусть и во главе несколько 'виртуальной' (это пока!) Римской Империи они вряд ли бы испугались, но в сочетании с Империей Российской… страшновато. Они встали лагерем в Эльзасе и начались переговоры. Их тон постепенно менялся по мере того, как англичан выдавливали из Ольденбурга и Ганновера. Чем менее устойчивой была позиция неофициальных союзников, тем нерешительней были французские переговорщики. Но дело тут было не только в военных успехах венедов и высвобождающихся на 'английском' направлении войсках, но и в том, что французская армия постепенно разлагалась.

А разве можно было ожидать чего‑то иного, если в Париже вовсю велись поиски 'контрреволюционеров' и поиски эти уже перекинулись в провинцию? Не обошла эта беда и армию — военные лихо оперировали словами 'контрреволюционер' и 'предатель Франции', стараясь 'топить' соперников в борьбе за власть или просто несимпатичных людей.

Рюген глядел на эту вакханалию со смесью восторга и ужаса. С одной стороны — приятно, что враги уничтожают сами себя. С другой же… стала понятней эпоха Русской Революции и последующих репрессий. Если уж люди в восемнадцатом веке, весьма чувствительные к вопросам чести, так просто отрекались от заложенных с детства понятий… А впрочем, если учесть, что Вольтер был далеко не первой 'ласточкой', раскачивающей страну…

В итоге, изрядно испугавшись, на пропаганду правильного мировоззрения в Венедии и Империи он дополнительно выделил колоссальную сумму в полмиллиона талеров — на долгосрочную программу, разумеется. На пропаганду с обратным знаком во Франции был выделен уже миллион талеров — нехай галлы режут друг — друга — лишь бы не венедов.

К началу июня 1790 года Франция вышла из войны. Вышла с прибытком для Империи — были возвращены исторические области Эльзаса и Лотарингии, отторгнутые ещё полтора века назад. Признали франки и отторжение Баварии и Кёльна в пользу Померанского Дома, Виттельсбахам остался лишь изрядно урезанный в пользу соседей Пфальц в сочетании с не слишком выгодными таможенными и торговыми Договорами и урезанной властью в пользу императора.