Улей

Я убрал большой палец с горлышка пробирки и протянул добытое сокровище Яну. Он забрал его бережно, закрыл пробкой и спрятал в карман. Я против воли посмотрел на болтающуюся у бедра офицера хищную трость с выдвигающимся жалом. Посмотрел и как-то по-мальчишечьи испуганно сглотнул.

— Легкая смерть. Быстрая, — тяжело обронил гвардеец Королевы. — Не твоя. Не сегодня. Жизнь спас мне. Я должен. Слово держу. Отпущу из Улья с братом.

Я вздохнул, приподнимая плечи. На таких отсрочках можно и всю жизнь протянуть. Хотел поблагодарить и осекся. Не слышал ни разу, чтобы васпы благодарили. И боль, и радость они принимали молча. Ян развернулся и пошел мимо ленты транспортера к неприметной двери. Спину даже не пытался держать ровно, шатался и оступался на каждом шагу.

— Сам, — недовольно сказал офицер, когда я нырнул ему под руку.

— Сам, — не стал спорить я. А на следующем шаге ослабевший Ян рухнул на меня. Тьер, неудачно. Боль в боку я даже через онемение прочувствовал. Далеко мы так не уйдем.

— Обратно другой дорогой, — сказал офицер, снова твердо встав на ноги. — Никто не увидит. Не должен.

Хотелось бы верить, потому что со стороны мы смотрелись крайне странно для васп. To я ловил Яна, то он вздергивал меня за шиворот. После второй пройденной двери я стал проваливаться в темноту чаще. Приливы нестерпимого жара замучили. Гимнастерка намокла и потяжелела, а по полу за мной стелился кровавый след. Услышав что-то, офицер остановился и оттолкнул меня.

— Тихо!

Впечатавшись плечом в стену и переждав приступ боли, я понял, что насторожило Яна. В полумраке коридора далеко впереди раздавался четкий звук шагов. Проклятье, должно быть, дежурный с вопросом, что здесь делает непонятный неофит. Но ничего, отбрешемся. Я даже не думал как. Всерьез рассчитывал на силу преторианского кителя Яна. Но из полумрака вынырнул другой преторианец. Лысый гигант со свирепым взглядом. Он представлял Яна перед строем рядовых на незабываемом утреннем разводе. Я кожей почувствовал ярость одноглазого и далекий отголосок страха. Будто королева дотянулась до нас волной инфразвука.

— Кто… это? — вкрадчиво спросил лысый, ткнув в меня пальцем.

Ян подобрался, как хищник для прыжка. Втянув голову в плечи и свирепо посмотрел на лысого исподлобья.

— Слава Королеве, приказано взять адъютанта. Милостью своей указала на него. Сдаст экзамен, возьму.

Запала ярости едва хватило до конца фразы. Ян побледнел еще сильнее. Как бы на пол не рухнул.

Лысый наклонил голову и пошел к нам. Тьма за спиной гиганта за цепляясь за носки начищенных сапог, карабкалась по штанинам вверх и старательно огибала дремлющее в трости жало. Мне казалось, что стоит старшему преторианцу открыть рот, как оттуда польется черная жижа с могильным запахом. А глаза зажгутся бледным болотным светом.

— Все у тебя… через задницу. Даже адъютант, — выдохнул он и прошел мимо.

Ян обернулся ему вслед, сжав кулаки и скрипнув зубами. В единственном глазу вспыхнул недобрый огонек. Не переносили эти двое друг друга. Совсем как мы когда-то с Тезоном. Я улыбнулся и тут же отвернулся к стене. Увидит офицер — не о том подумает.

— Пошли, — коротко бросил он.

Все так же шатаясь и обнимаясь, мы добрались до душа. Преторианская купальня отличалась от помывочной неофитов только открытыми перегородками и индивидуальными душевыми лейками. Почти роскошь. Офицерские привилегии, чтоб их. Ян быстро разделся и зашумел ледяной водой, а я еще долго корячился, стягивая гимнастерку. Дыра в боку пугала размерами, и кровь никак не хотела останавливаться. Забравшись под душ, я долго смотрел, как окрашенная алым вода утекала в слив. Измученное тело не реагировало на холод.

— Нужно… зашить.

Я вздрогнул и поднял глаза. Ян стоял передо мной, разрисованный шрамами от макушки до голых пяток. Узловатые, бугрящиеся рубцы, зашитые через край и впопыхах. Сколько боли довелось ему вытерпеть, страшно представить. В какой-то момент стало стыдно за свое нытье.

— Выходи, — сказал преторианец и выключил воду.

Форма улетела в корзину, а из душевой я выбрался в совершенно неуставном виде. С голым торсом, в исподнем и сапогах. В мыслях не было надеть, как Ян, преторианскую форму, хоть на полке в стеллаже и лежал чистый комплект. Цзы’дарийцу не нужно объяснять, что такое знаки различия, и какой ценой они достаются. Нельзя примерять чужую шкуру, не побывав в ней.

Я вышел вслед за васпой и с трудом понял, куда мы попали. Тот же лабиринт-соты, только все ячейки закрытые. Тихо и пусто. Ни шаркающих ногами дежурных, ни стонов раненных неофитов. Офицерский сон ничего не тревожило. Не знаю, надеялся ли я всерьез на отдельную комнату, но когда Ян втолкнул меня в ячейку и закрыл за собой дверь, я почти не удивился.

Личные телохранители Королевы жили не намного лучше, чем только что призванные на службу неофиты. Ровный кубик из стен, пола и потолка на длину кровати. Сама койка настолько узкая, что будь Ян шире в плечах, свисал бы с нее. Небольшая тумба в углу. Все.

— Заляпаешь кровью кровать… накажу, — тихо сказал преторианец. — Спишь на полу. Одеяло возьми. Не сейчас.