Улей. Книга 2

– Когда-нибудь мы обязательно поиграем, – ослепительно улыбнувшись, он подхватывает ее на руки и стремительно уносит из ужасного сада с беснующимися ангелами.

– У тебя тоже есть крылья, – зачарованно шепчет она, обняв его за шею, и протянув руку с детским бесстрашием трогает маленькими пальчиками черные перья.»

Открыв глаза, Кая какое-то время блуждает между жутким кошмаром и не менее чудовищной реальностью. Она спала недолго, но ее мышцы успели одеревенеть от пребывания в неудобной позе. Вонь вызывает тошноту, притупляя чувство голода, мочевой пузырь переполнен, а голова лежит на чем-то жестком и источающем жуткий смрад.

Вспомнив, кто она и где находится, Кая резко приподнимает голову и начинает дышать, только отыскав взглядом силуэт матери. Анна сидит к ней спиной на прикрученном к полу стуле возле неподъёмного металлического стола и что-то перебирает изуродованными артритом пальцами.

Встав с жесткой узкой койки, Кая на негнущихся ногах подходит к матери, попутно засовывая озябшие руки в рукава пиджака, и заглядывает ей через плечо. На столешнице рассыпаны сотни одинаковых шестиугольников из желтого золота, и женщина усердно соединяет их словно паззл, составляя один к другому ровными гранями.

– Мам, зачем ты это делаешь? – дрогнувшим голосом спрашивает Кая, накрыв морщинистую кисть своей ладонью. – Прошу, прекрати. Поговори со мной. Мне нужно понять, что происходит.

– Ты знаешь сколько всего можно собрать из правильных шестиугольников? Это очень увлекательно. Тебе стоит попробовать, – не отрываясь от своего занятия, произносит она безжизненным голосом.

– Я не хочу, мам, – опустившись перед матерью на корточки, Кая отчаянно заглядывает в лишенное эмоций лицо. – Пожалуйста, скажи мне, что с тобой случилось?

– Тут все равно нет другого способа скоротать время, – недовольно поджав губы, отзывается седая, изможденная, больная женщина, так мучительно похожая и не похожая на ее мать.

У Каи сжимается сердце, едкие слезы ослепляют глаза. Разительные перемены, произошедшие с ее матерью, выворачивают душу, заставляя гореть от ненависти ко всем виновным и причастным. От Анны Гейден ничего не осталось. Только высохшая оболочка, разрушенный разум и лихорадочный блеск в полубезумных глазах.

Когда Кая видела свою мать последний раз, она светилась счастьем и красотой. На момент трагедии ей было всего сорок три года. Молодая цветущая женщина, жена успешного политика, воспитывающая пасынка и очаровательную юную дочь. Она никогда никому не причиняла зла, вкладывала огромные средства в благотворительные проекты, наполняла дом уютом и жила в тени своего мужа, скрываясь от камер вездесущих журналистов. Отец боготворил и оберегал ее, использовал все свои привилегии и связи, чтобы защищать от внешнего мира, которого его жена так боялась. Но даже у Виктора Гейдена – человека, занимающего высокое положения в обществе, оказалось недостаточно сил, средств и влияния, чтобы уберечь самое дорогое, что у него было – любимую женщину и детей.

Теперь Кая точно знает, кому выставить счет за их разрушенные судьбы, за потерянные годы и отнятые жизни, но ей до сих пор неизвестна причина.

За что?

Почему ее семью выбрал Улей, чтобы сыграть в дьявольскую игру?

И каким будет их следующий ход?

– Я несколько месяцев подряд пыталась составить сферу, но так ничего и не вышло. Углы, слишком много углов… – прошелестел в повисшей тишине отрешенный голос. – Может быть, у тебя получится?

– Мам, прекрати, – сорвавшись, Кая одним движением смахивает со стола дурацкие соты, и они с грохотом разлетаются по полу. – Посмотри на меня! – выпрямившись в полный рост, она пытается достучаться до спрятавшейся в кокон отрицания матери. – Если ты не заговоришь, мы никогда отсюда не выберемся!

– Как можно быть такой глупой, Кая? – вскочив, женщина устремляет на нее взбешенный взгляд. – Ты все испортила! Ты снова все испортила!

– Мам, умоляю… – задрожав, Кая хватает мать за руки и прижимает ее морщинистые ладони к своим щекам. – Это я. Каталея. Ты меня узнаешь?

– Конечно, я тебя узнаю, – смягчавшись, кивает женщина, злость медленно исчезает из выцветших глаз. – Ты моя дочь, а это наш с тобой дом.

– Это не наш дом, мама. Это тюрьма. – проглотив горький комок слез, Кая сжимает ладонями худые материнские плечи. – Мы находимся на минус втором этаже засекреченного объекта корпорации Улей. Ты провела здесь последние пять лет своей жизни. Тебя похитили, инсценировав твою смерть, а потом тоже самое сделали со мной!

Анна Гейден, не моргая смотрит на дочь. На ее узком, исхудавшем лице не отражается ни горечи, ни сожаления. С губ Каи срывается глухое рыдание, идущее из самого сердца.

– Папы и Антона больше нет, мам. Они убили их. За что? Скажи мне…