Улей. Книга 2 (СИ)

Вытащив нож из трупа, я, зажимаю его в кулаке и не оборачиваясь, выставляю руку в сторону. Пытаясь сбить меня с ног своей массой, грудастая уродина без моей помощи напарывается на острое лезвие. Удар приходится в область брюшины. Она визжит, дергается всем телом, увеличивая область поражения. Хаотично размахивая руками, умудряется вмазать кулаком мне в челюсть. В голове звенит, ладонь заливает вязкой горячей кровью.

Дождавшись, когда сука затихнет, вынимаю нож и обтерев об ее штаны, отступаю назад.

Адреналин зашкаливает, все мышцы в напряжении. Покурить бы сейчас, а лучше залить в горло стакан водки, чтобы основательно продрало.

Отдышавшись, оглядываюсь по сторонам. В зоне видимости — никого. Лишившийся глаз шершень дергается в конвульсиях, доживая последние секунды. Квадрокоптер все так же раздражающе наворачивает надо мной круги, фиксируя происходящее на камеру. Надеюсь, ублюдки довольны представлением.

Взглянув на догорающую виллу, понимаю, что пора сворачиваться. Порезвились и хватит. Надо потихоньку продвигаться к вертолету.

Отпуск закончился.

Впереди годовой стрим, но пройдет он без новой королевы, которая, к разочарованию Верховного Совета, запорола испытание.

Я тоже — частично, потому что не доглядел, упустил.

В такой заварушке, что нам устроили, всякое может случиться. Девчонка запаниковала, свалила от меня и наверняка нарвалась где-то в слепой зоне на группу шершней или подорвалась на мине. Тело не найдут, ну и ладно.

Может, она утопилась с испугу?

Почему — нет? Пыталась же сброситься с балкона своей соты. А тут такой стресс, стрельба, взрывы, шершни, брат погиб. У любого крышу снесет.

Всё это я и доложу Совету, когда снова окажусь в Улье. Поверят, не поверят — мне по барабану. Могут хоть целый отряд на поиски отправить. Все равно ничего не найдут. Люк бункера без наводки обнаружить проблематично. Я сам его с пятого раза разглядел, и то, потому что знал, что искать.

Посмотрев в сторону леса, пытаюсь примерно прикинуть сколько прошло времени с того момента, как наши пути с Дианой разошлись. На вскидку больше, чем достаточно, чтобы дойти до бункера и вернуться.

Где, блядь, Эйнар?

Позади меня раздается подозрительный шорох, как от осторожных шагов. Шершни так не двигаются. Значит, Эйнар. Явился наконец-то. Мог бы и поторопиться.

— Твою мать. Почему так долго? — разворачиваясь, спрашиваю я и, нервно сглотнув, осекаюсь.

Это однозначно не Эйнар. Мужик в полном военном обмундировании и балаклаве держит мой лоб на прицеле серьезного на вид боевого автомата.

— Ты кто, вообще? — рявкаю я, угрожающе сжимая рукоятку ножа.

Маневр бессмысленный, вояка даже бровью не ведет. Я бы на его месте тоже не испугался. Еще и рассмеялся бы в лицо.

— Мы уже встречались, и я тогда не промахнулся, иначе ты бы сейчас здесь не стоял, — выдает он на удивление длинную фразу. Вот значит кто стрелял в меня на сезонном стриме. Меткий парень. — Сам пойдешь или не договоримся? — уточняет равнодушным тоном.

— Мне нужно забрать своего человека.

— Не договоримся, — заключает мужик и молниеносно крутанув в руке автомат, вырубает меня прикладом по виску.

8.1

Глава 8

Я прихожу в сознание в ярко-освещенном небольшом помещении с белыми стенами. Перед глазами плывет мутная мерцающая дымка, но место мне хорошо знакомо. Кажется, я бы и с закрытыми глазами узнал один из больничных блоков медуровня. По специфическому запаху лекарств, антисептиков и тошнотворному состоянию.

Итак, первая хорошая новость — я жив и условно здоров. Шишка на виске, муть в башке, мышечная слабость и прочие сопутствующие неприятности терпимы и совершенно точно не смертельны.

Вторая позитивная новость — я именно там, где и рассчитывал очутиться — в башне Улья. Способ и методы доставки вызывают ряд вопросов, но я готов с ними повременить, сосредоточившись на главном.

Дождавшись, когда перед глазами сдохнут последние мушки, фокусирую внимание на деталях. Стерильная палата, довольно комфортабельная койка, белоснежное хрустящее постельное белье, больничная «распашонка» поверх голого тела, торчащая в сгибе локте игла, капельница в изголовье и затонированные изнутри стены. Все стандартно и вполне себе предсказуемо. Если часы на панели не врут, сейчас почти полдень. С момента, когда меня вырубили, прошло трое суток. До хрена. Думал, что меньше. За три дня могло много чего произойти. Напрягаюсь, настроение поганится. Вопросов прибавляется. Отвечать на них пока никто не спешит.

Из медперсонала никого, но камеры исправно работают. Мое пробуждение не останется незамеченным. По крайней мере, очень на это надеюсь.

Вытащив из вены иглу, бросаю ее на прикроватную тумбочку и сажусь. Откидываю одеяло, спускаю ноги на прохладный пол. Пытаюсь встать. Немного ведет, чуток колотит, в теле ощущается слабость, но мозги в полном порядке. К счастью, не атрофировались под воздействием вливаемых в меня препаратов.