Улей. Книга 2

Главная сложность в том, что ему отлично известно, что я буду пытаться это сделать. До того, как умер Гектор Дерби, Крон воспринимал наше противостояние, как забавное развлечение, но теперь война выйдет на новый уровень, и это он тоже понимает и готовится нанести превентивный[1] удар. Крон рассчитывает сыграть на эффекте неожиданности, но тут он очень сильно прогадал.

— Думаешь, Крон прячет там что-то особенное? — облизав губы, Медея наконец-то начинает мыслить в верном направлении. — Что-то, что может нам навредить? — она задумчиво сводит брови, на время прекратив елозить своим задом на моих коленях.

— Ты королева Улья, Дея. Я считаю, что у тебя должен быть доступ на все уровни. Без каких-либо ограничений, — подкидываю новую стопку дров в костер ее растущих подозрений.

— Пожалуй, ты прав. Я вынесу на повестку этот вопрос в повестку на ближайшем собрании Верховного Совета, — решительно произносит Медея и обвивает мою шею руками. — А теперь, когда все вопросы улажены, я хочу, наконец, получить то, зачем пришла, — шепчет она, медленно раздвигая губы в предвкушающей улыбке. — Мне хотелось трахнуть тебя еще в кабинете Кроноса, — учащенно задышав, признается она. Просунув руку между нашими телами, накрывает ладонью ширинку и сжимает до искр из глаз. — Прямо на его столе во время этого дурацкого допроса… Боже, мне всегда тебя мало, Бут, — застонав Дея, расстёгивает мой ремень, дергает вниз молнию. — Ты все время в моей голове, независимо от того, чей член между ног, — освободив мою плоть, она нетерпеливо двигает ладонью по полувозбужденному стволу, продолжая нести похотливый бред. — У них у всех твое лицо, твой голос, твои пальцы, твои губы, твой член… Когда все заканчивается, я с наслаждением убиваю их за то, что они не ты. И я убила бы даже Кроноса… Как ты это сделал? — в ее голосе звенит злость и безумное вожделение. — А, может, мне убить тебя и освободиться?

— Ты не можешь, — мотнув головой, прикрываю веки, пытаясь сосредоточиться на скользящих движениях ее ладони. Умелые стимуляции приносят закономерный эффект, но она отвлекает меня своей бредовой болтовней.

— Не могу, — соглашается Медея. — Ты мне нужен. Всегда. Сейчас. Особенно сейчас.

Нужен и сейчас — не просто слова. Это приказ. Дею не волнует желание партера. Важны только ее потребности. Еще одно мое «нет» она воспримет, как личное оскорбление. Отвергнутая женщина способна на любое коварство, отвергнутая королева Улья способна на убийство.

Я слегка надавливаю на узкие плечи, давая понять, где мне сейчас необходим ее болтающий рот. Качественный отсос — это самый верный способ заставить Медею заткнуться, а меня возбудиться.

Соскользнув на пол, она быстро избавляется от платья и, встав на колени, с жадностью дьяволицы берётся за дело. Теперь, когда ее фокус внимания смещен, я, наконец, могу воспользоваться описанным Медеей методом воображаемой подмены. Я прибегал к ему и раньше, но моей сексуальной фантазии не хватало реалистичных деталей, живых воспоминаний, настоящих ощущений, всех тех мелочей, что заставляют вымышленный образ рассыпаться, оставляя острое ощущение фальши.

Сегодня все иначе…, кроме разочарования в конце и яростного желания сдавить горло бьющейся в оргазме Медеи и с наслаждением смотреть в глаза, пока белки не наполнятся кровью, пока не вздуются вены, изуродовав красивое лицо, пока не обмякнет безвольной куклой, испустив последний вдох.

Глава 5

Кая

Мама больше не сказала ей ни слова. Собрав разбросанные по полу золотые соты, она снова села за стол и принялась собирать новый пазл, существующий исключительно в ее голове. Кая пыталась задавать вопросы, в лоб и издалека, уговаривала, умоляла и плакала, вставала на колени, заглядывала в глаза, но мать словно отгородилась от дочери невидимой стеной, и та никак не могла до нее докричаться.

Устав наблюдать удручающее жуткое зрелище, кое представляет теперь из себя ее единственный близкий человек, Кая переключает внимание на помещение, где им предстоит коротать свои дни, недели, и, возможно, года.