Улей (СИ)

— Брось, мама! Я веду себя соответственно ситуации, — нервно вздрагивает. — Кто-то вообще понимает, что творится с моей жизнью? Хоть кто-нибудь понимает? Набралось зрителей немало, но никто не понимает, о чем эта гнусная драма, — словно бы отвергая происходящее, прикрывает глаза и встряхивает головой. Резким властным взмахом руки останавливает поднявшуюся с дивана мать. — Оставляю все на твое усмотрение, мамочка. Смотри только, никаких километровых шлейфов и пышных юбок. В гроб не поместится.

Поднимаясь по лестнице, хохочет с беззаботностью и хладнокровием сумасшедшего человека.

Пару часов спустя, после очередного вразумляющего монолога матери, Еву затягивает непривычная ей флегматичность. Ее не трясет от потребности в двигательной активности. Не поджигает изнутри азарт. Не манит шумный город. Ей настолько неинтересна бушующая за пределами ее тихой спальни жизнь, что впору бы сойти с ума по-настоящему.

Она лежит поперек кровати, утопая в льющейся из наушников музыке. Вертит в сознании обрывочные воспоминания. Сжимает пальцами металлический жетон Титова. В сотый раз читает высеченные на нем данные: «Адам Титов. 09.04.1998. I+».

Время уплывает. Просачивается, словно вода, и растворяется в масштабности огромной Вселенной. Еве кажется, что она слышит мрачный счет отмерянных ей дней. Но она не заинтересована в том, чтобы делать хоть что-нибудь.

Пока у порога ее дома не появляется Литвин. Исаева забывает с ним поздороваться и, буквально вырвав из его рук чуть измятый конверт, захлопывает дверь.

Спрятавшись в относительно уединенном месте — спальне дедушки Алексея — извлекает содержимое. Это черная картонная карточка с красной выпуклой надписью «True blood». Чуть правее на ней значится номер — 911. А на обороте мелким косым почерком выведено: Адам Титов. Днепр/18 ноября/22:00. Встреча.

И все внутри Евы меняется, будто срабатывает какой-то переключатель.

— Я очень тебя прошу, не ходи к нему, — серьезно уговаривает Даша, наблюдая за суматошными сборами подруги.

— Вот еще! Чтобы этот кретин подумал, что я испугалась? Ни за что!

— Ева, этот парень сумасшедший.

— И что с того? Господи! Мне-то что? — легкомысленно восклицает Исаева. — Разве меня это способно остановить?

Неспособная унять внутреннюю тревогу, Дарья машинально следует за суетящейся девушкой по пятам.

— Подумай сама, — чтобы звучать внушительно, старается говорить спокойно. — От Одессы до Днепра немаленькое расстояние. Это длинная поездка за рулем по плохой дороге. А твоя рука еще не до конца восстановилась. — И все-таки не в состоянии сдержать волнение, выдыхает с нервной дрожью: — Это чужой город, в конце концов…

— Захара, — Исаева на ходу обхватывает лицо подруги руками и довольно смеется. — Ты зря волнуешься. Зря!

Подбегает к туалетному столику. Взбивает длинные волосы руками. Улыбается своему отражению.

— По-моему, ты слишком уж радуешься предстоящей встрече, — изумляется Захарченко, замечая восторженный блеск в глазах Евы.

— Я радуюсь предстоящей схватке.

— Ну-ну… Будь хоть капельку благоразумной. Подумай, зачем он тебя туда зовет?

— Чтобы нанести ответный удар, — абсолютно спокойно произносит Ева и в два слоя обводит губы красной помадой.

— Тебя это совсем не пугает?

— Нисколечко.

— Тогда я еду с тобой, — решительно заявляет Дашка.

22

«True blood» занимает целый этаж огромного по нынешним меркам небоскреба. Первое, что бросается в глаза входящим девушкам — колоссальное скопище людей. Помпезный красно-черный дизайн помещения, его волнующая аура оцениваются значительно позже.

Взгляды всех присутствующих направлены в центр зала. Его занимает бойцовский восьмиугольный ринг на высоком возвышении с сетчатым, примерно в рост человека, ограждением.

В пределах этой клетки происходит жесточайший кровавый бой. Один на один. Без присутствия судьей. Без правил. Приемы и удары с открытым намерением нанести сильнейшие физические повреждения, варварские захваты и броски на помост.

Ева, ведомая исключительно животными инстинктами, целенаправленно продвигается к рингу, слабо реагируя на негодование потревоженных ею людей и нервный лепет подруги за спиной.

По пути, не мигая, следит за происходящим.

Ее буквально завораживает высокий парень в шортах цвета хаки. Татуировки, поворот корпуса, рельеф спины, мощные выточенные линии, движение головы… Он проигрывает. Он позволяет себя избивать.

Щемящий и болезненный вихрь проносится по всем внутренностям Исаевой. Стремительно и беспощадно, от одного органа к другому. Висящие вдоль ее натянутого струной тела руки сжимаются в кулаки.