Улей. Уйти нельзя выжить

Интересно, для каких целей он вернул ей холодное оружие? Еще и под подушку припрятал. Красавчик просто. Попробуй теперь угадай, что стоит за невиданной щедростью батлера, и чем ей за этот подарок в итоге придется расплачиваться?

Они теперь типа союзники, заговорщики, или что? Хоть бы инструкцию что ли оставил, в каких случаях можно использовать нож, где хранить, против кого применять. Спрятав «подарок» обратно, Кая вызывающе улыбается, глядя в камеру.

— А если я вскрою себе вены?

— Не вскроешь, — тут же разносится по соте самоуверенный баритон Бута. — Вставай, приведи себя в порядок. Через час за тобой придут, — приказным тоном добавляет мерзавец.

— Снова стрим? — упавшим голосом спрашивает Кая. Голова резко заболела, в горле пересушило, сердце рухнуло в пятки.

— Нет. — Одним словом Бут снимает все неприятные симптомы. Снова хочется жить, дышать, улыбаться чистому голубому небу и палящему солнцу. — Форма одежды — свободная. С собой ничего не брать, — а вот это уже четкий сигнал. Ножичек придется оставить. Печально, с ним было бы спокойнее.

— А как же массаж и тренировка? — решив хоть немного подраконить Бута, томным голоском любопытствует Кая.

— Ты впустую тратишь время. Собирайся, — как обычно, полный игнор вместо конкретного ответа.

* * *

Ровно в указанное время по ее душу является немая гладиаторша. На каменном лице ни малейшего проблеска эмоций.

— Мне жаль, что твоя подруга пострадала из-за меня, — неожиданно для самой себя, извиняется Кая, вспомнив о ее напарнице, наказанной за невнимательность.

— Ее звали Мойра. Мы не были подругами.

Ничего себе, она может говорить. От удивления, Кая не обращает внимание на то, что фраза произнесена в прошедшем времени.

— Мойра — моя сестра, и вчера она умерла, сражаясь на ринге.

— Сочувствую, — искренне восклицает Каталея.

Черт, как неловко-то. Вот кто ее за язык тянул? Могла бы и промолчать. Совет Бута не наживать себе врагов как-то не особо работает. Интересно, это только вокруг нее рабочие пчелки мрут, как мухи?

— Я не желала ей зла, — слабое оправдание, но другого нет. — Как это случилось?

— Гости Улья обожают смотреть на пчелиные бои без правил, — поколебавшись, она все-таки отвечает. — Больше, чем на спарринги трутней. Мойра сражалась отважно и выстояла три раунда.

— Я не знаю, что сказать, — растерянно бормочет Кая.

— Прислуживать элите иногда опаснее, чем насмерть драться на ринге, но каждый сражается за свою жизнь, так как умеет, — странно, но в голосе рабочей пчелки нет ни ненависти, ни упрека.

— Как тебя зовут? — решив воспользоваться исключительным моментом, спрашивает Каталея.

— Айса.

— У тебя очень красивое имя, Айса, — мягко произносит Кая, понимая, что даже мысленно не сможет больше называть ее уничижительными прозвищами.

— Нам пора, — хмуро сдвинув брови, Айса кивает на выход.

Цифровая панель на прозрачной стене показывает пустое расписание, внушая определённые опасения. Вот уж никогда не думала, что ее будет напрягать отсутствие графика. Насколько они уходят? Куда? Зачем? Во сколько вернутся? Спрашивать у немногословной сопровождающей бессмысленно — все равно не ответит. Ну и черт с ним, скоро сама все узнает.

Спустившись на лифте на административный этаж, Кая и Айса оказываются в шикарной зоне ресепшен, в дизайнерском плане мало чем отличающейся от эко-отелей класса люкс. Мраморная стойка, с шуршащими за ней симпатичными пчелками-хостес, на задней стене часы со столицами четырех стран, в зале стильная дорогая черно-белая мебель и обилие зелени вокруг. Главное украшение — огромный искусственный водоем в центре с вливающимся в него рукотворным водопадом, прорезающим насквозь всю башню Улья. Разумеется, все декорации и орнаменты содержат графику пчелиных сот, но в целом всё выглядит гармонично и эстетически привлекательно.

Оглядевшись, Кая не замечает никакой охраны, за исключением улыбчивого швейцара в парадном смокинге. Странно. Очень странно. Служба безопасности присутствует в любой среднестатистической гостинице. А тут секретный объект, который вроде как охраняется мировыми силовыми структурами. С другой стороны, куда ей бежать, если вокруг океан?

— Хватит глазеть, идем, — Айса подталкивает Каталею к раздвижным стеклянным дверям. Через секунду обе вываливаются в адский полуденный зной.

— Кошмар, — ослепнув от яркого солнца, бормочет Кая.

Духота стоит просто невозможная. Пекло, как в сауне, дышать нечем, и даже соленый бриз с океана не спасает. Серебристый брючный костюм из лёгкого тончайшего шелка мгновенно прилипает к взмокшему телу, на лбу выступает испарина. Благо, мучения пчелки длятся недолго. Буквально сразу к парадному входу подъезжает тонированный глянцево-черный лимузин, из которого выходит одетый во все черное водитель.

— Садись, — подсказывает Айса слегка оторопевшей Кае. — Я с тобой не еду, — опережая ее вопрос, добавляет она.

Кивнув, Каталея ныряет в галантно открытую водителем дверцу и с облачением вдыхает охлаждённый кондиционером воздух.