Улей. Уйти нельзя выжить

Последняя мысль заставляет Каю поднять голову вверх, чтобы убедиться в своих подозрениях. Так и есть. Глазки камер сложно отличить от мерцающих звезд, но если присмотреться, то их можно заметить. А это значит, за ними наблюдают, и возможно, транслируют за бешеные деньги в теневую сеть. Даркнет — скопище извращенцев всех мастей, и Улей наверняка поимеет миллионы на оргии с участием аристократок. Где еще увидишь вчерашних светских львиц, отсасывающих у накаченных парней, одетых в кожу и ремни?

— О, Аллах, этот викинг точно мой, — с придыханием шепчет Сарима, чем резко привлекает внимание Каи.

Она бы очень хотела, чтобы «викинг» оказался не тем, на кого подумалось в первую очередь, но ее надежды не оправдались.

К их дивану вальяжной неторопливой походкой приближается Эйнар. Такой же, каким она его запомнила в их последнюю встречу. Босые ступни, кожаные штаны, узкие бедра, сильные крепкие ноги, забитый татуировками божественно твердый пресс и мощные плечи, бугрящиеся мускулами. На Каю Эйнар демонстративно не смотрит, на губах растекается обольстительная улыбка, раздевающий взгляд прикован к ее заметно оживившимся соседкам. Сари и Янгани, две смуглые яркие красавицы, (остальные девушки уже определились с выбором самца на вечер и заняты непосредственным процессом спаривания) с не меньшей жадностью следят за каждым движением шведа, возбужденно ерзая на своих местах и похотливо кусая губы.

— Думаешь, его хватит на двоих? — не сводя с Эйнара знойного взгляда, спрашивает Янгани у катарской принцессы.

— Я первая его увидела, — возмущенно шипит Сарима.

Кая потихоньку закипает, сверлящим взором впившись в мужественное лицо своего вынужденного любовника. Он специально ее игнорирует? И это после всего, что произошло? Мог хотя бы извиниться. И поздороваться. Мудак. И эти шлюхи тоже хороши. Сняли чадру и готовы пуститься во все тяжкие, увидев первого попавшегося брутального самца.

— Иди ко мне, красавчик, — протянув руку, Сарима ловит ладонь Эйнара и тянет к себе.

Сукин сын и не думает сопротивляться. И даже бровью не ведет, когда гребаная принцесса начинает нагло лапать его ниже пояса. Это какой-то ебаный трэш. Он же не собирается трахать эту суку у нее на глазах?

— Что тут у нас? — похотливо мурлычет Сарима, накрывая ладонью вздувшуюся ширинку. — Ого, да ты уже полностью готов… — нетерпеливо дернув ремень, Сари расстегивает молнию.

Блядь, по ходу собирается. Ну, нет, так не пойдет. Она на это не подписывалась.

— Не трогай, — ледяным тоном произносит Кая, резко вставая на ноги и грубо отталкивая Эйнара в сторону. — Я его забираю себе.

— Что? — возмущенно вопит покрасневшая от злости Сарима.

— Давайте вы между собой разберетесь, а я подожду, — пожав плечами, швед опускается задом на стеклянный столик, предварительно освободив место, и сложив руки на рельефной груди, равнодушно наблюдает за начинающейся бабской склокой.

— Эй, новенькая, Сари первая его присмотрела, — вмешивается Янгани, вступаясь за подругу.

— Это мой массажист, — встав между Саримой и Эйнаром, Кая приводит единственный имеющийся у нее аргумент.

— Сегодня он общий, и я вторая в очереди на вагинальный массаж, — насмешливо фыркает бутанская княжна.

— Нет, — яростно огрызает Кая, сжимая кулаки. Вот уж не думала, что однажды ей придется защищать мужскую честь, с которой, к слову, Эйнар был не против распрощаться. Беспринципный проститут! Похотливый ублюдок!

— Да, кто тебя спрашивает, ангел? — угрожающе выпрямляется Сари, и агрессивно наступает на Каталею. — Не хочешь ждать, поищи себе другой член.

— Я не ангел! — взбешенно рычит Кая.

Вот тебе и дружеские посиделки, мрачно думает она, с размаху впечатывая кулак в искаженное презрением лицо Саримы. Раздается противный хруст, девушка отлетает в сторону, плюхаясь на завизжавшую, как свинья Янгани. Сквозь пальцы принцессы, прижатых к сломанному носу брызжет кровь.

Не ожидав от новенькой такой прыти и впав в ступор от боли, Сари ошалело выпучивает глаза, изумленно глядя на потирающую разбитые костяшки Каталею. Эйнар по-прежнему безучастно сидит на столе. Сарима находит в себе силы подняться и с яростным кличем бросается на обидчицу, но резко сгибается по полам, получив точный удар коленом в солнечное сплетение. Взвыв от боли и сыпля проклятиями, голубоглазая катарка повержено оседает на пол.

Янгани и побросавшие своих любовников подружки Сари медленно поднимаются со своих мест и молча окружают тяжело дышащую Каю, явно не собирающуюся сдаваться без боя.

Итого, пять озлобленных девушек против нее одной.

Черт, а так хорошо все начиналось…

— Ты так и будешь смотреть? — взбешено кричит окруженная Каталея, оглядываясь на невозмутимо улыбающегося шведа.

— Я не имею права вмешиваться. Трутни не трогают пчелок, — равнодушно отзывает сукин сын. — Ты сама начала, Кая. Они правы.

— Урод, — рявкает Кая, едва успев увернуться от летящего ей в лицо кулака польки.