Улей. Уйти нельзя выжить

— А кто говорит о чувствах? — приподнявшись на локте, Кая насмешливо изучает обескураженное выражение лица шведского красавчика. — Речь шла исключительно об оргазмах. В моей прошлой жизни они прекрасно существовали без чувств и привязанностей. Не принимай близко к сердцу, но вряд ли ты станешь исключением из правил. Я не влюбляюсь в каждого, кто доставляет мне удовольствие.

— А в кого влюбляешься? — серьёзным тоном интересуется Эйнар.

— Не знаю. Может быть, я не создана для любви? — пожав плечами, Кая устало откидывается на подушки и жестом показывает парню на выход. — Проваливай, если не хочешь продолжать.

— Стерва, — беззлобно отзывается она, вставая с кровати. — Ты вовсе не бессердечная, но будь осторожна, — оглянувшись в открывшемся проеме, тихо бросает он. — Те, кто не влюблялся в ранней юности, беззащитны. У них отсутствует иммунитет, не срабатывает инстинкт самосохранения. Если любовь случится, она раздавит тебя быстрее, чем ты распознаешь первые признаки.

— Расслабься, малыш. Мне это не грозит, — сонно потянувшись, отзывается Кая.

* * *

Начиная с этого дня пункт с оргазмами закрепляется в расписании пчелки из пятой соты на постоянной основе и следует сразу после сеанса расслабляющего массажа. Но как правило, нетерпеливая и страстная парочка приступала к выполнению еще в процессе.

Получив доступ к единственному разрешенному в этом аду источнику удовольствия, они жадно пили из него, изучая эротические пределы друг друга с энтузиазмом первооткрывателей. Надо признать, что ослепительные сильнейшие оргазмы испытывала не только Кая. Отсутствие у пчелки комплексов и женской стыдливости, стало для Эйнара настоящим искушением, мучительной пыткой и немыслимым наслаждением. Она удовлетворяла его всеми мыслимыми и немыслимыми способами, иногда руками, иногда позволяя трахать себя между грудей, ягодиц и даже между сжатых коленей. Кая и сама дико возбуждалась, наблюдая за тем, как Эйнар теряет самоконтроль, рычит от похоти, мастурбируя об ее тело, ладони, покрытую испариной кожу. Оказывается, запрет на физическое проникновение далеко не проблема, если двое охвачены сумасшедшим возбуждением и предельно откровенные в своих желаниях.

Неудивительно, что к секс-игрушкам они так и не притронулись, им хватало всего, что могли дать губы, языки, пальцы и многочисленные чувствительные зоны горячих молодых тел. Это было за гранью, за гранью имеющегося у обоих богатого опыта. Без преувеличений — самый грязный и развратный секс в их жизни, в чем они не раз изумленно признавались друг другу. Возможно, особую остроту придавали запреты и неусыпное наблюдение камер, подстегивая возбуждение, удерживая желание на самом пике.

Они не задумывались, кому и зачем понадобился этот эротический эксперимент, и почему именно их выбрали в качестве постоянных участников. Как-то Эйнар доверительно поделился с Каей, что она не первая пчёлка, которую ему довелось удовлетворять… не удовлетворяя в полной мере. Но те другие были разовыми эпизодами, как мимолетная прихоть раздающих приказания.

Кто приказал, чтобы здесь и сейчас он заставлял Каю биться в экстазе, кончать и кричать от наслаждения — Эйнар не думал. Может, потому что знал ответ, в отличии от потерявшейся в удовольствии пчелки.

Конечно, у нее тоже были свои версии и догадки, но они настолько ей претили, что Кая предпочитала не углубляться и просто ловила кайф… пока есть такая возможность. Тем более Эйнар щедро дарил ей столько кайфа, сколько она могла выдержать, а потом бережно купал ее тело, тщательно вытирал, укладывал в постель и молча уходил.

Он мог ничего не говорить, но в его глазах Кая видела все, что ей нужно. Нежность, страсть, восхищение, жажду обладания, гнев, ярость, желание — слишком много эмоций для бойца с шестого уровня. Непростительно много. Эйнар делал все то, о чем предупреждал ее несколько дней назад — влюблялся.

Но и она теряла голову. Не сильно, не до конца… Однажды Кая забылась и облизала выстрелившую спермой головку, жадно втянула в рот и чуть не оглохла от высокого противного звука сирены.

Отпрянув друг от друга, пчелка и трутень затихли, испуганно уставившись в стеклянный глазок камеры, зафиксировавший нарушение.

«Пчёлкам тринадцатого уровня запрещено брать в рот половые органы трутней, а также недопустимо глотать, лизать и пробовать продукты их семяизвержения. Это ваше первое и последнее предупреждение». — отчеканил бездушный голос из динамиков.

— Боже, какое лицемерие! — вспыхнув, возмутилась Кая. И не смотря на грозное шиканье Эйнара, выпрямилась под камерой в полный рост. — А если я захочу вылизать ему зад — это тоже будет нарушением?

— Тебе так этого хочется, Каталея Гейден?

Она растерялась, услышав совсем другой, насмешливо-циничный голос. Мин, озабоченный грязный ублюдок. Зря, она надеялась, что он забыл о ее существовании.