Уличная красотка

Взвыла «скорая» по-бабьи истово,
И пожарные за ней — в хоре.
Ей хватило одного выстрела,
Чтоб в бездонное упасть море.
Поглазеет люд честной тупо так,
Как носилки проплывут с нею,
Как под сердцем корабля — «туполя»
Пыж, измазанный в крови, тлеет.

…Вот она идет.

И взгляды всех мужчин в салоне
На ней сошлись.
Вот она идет.
По чувствам рыцарей на взлет,
как самолет.
Ну вот, оторвались!

Всё в порядке. Газ-вода выпита,

И газеты по местам розданы.
Что же ты из колеи выбита,
И лицо твое белей простыни?
Улыбнулась на ходу глупой шутке их,
Возмутилась: «Где хватил, парень,
лишнего?..»
Но уперлись два ствола жуткие,
И кулак удар в лицо вышвырнул.

Вот она идет.

Несет в губах слова. Слова
В обмен на кучу дроби.

Он кричал, обрез в лицо выцелив:

«Этот курс меняю я, только я!..»
Оглянулась — смотрят в пол рыцари.
И пахнула в нос трава горькая.
Эй, мужчины! Кто-нибудь! Вас полным —
полно,
А ведь выстрелов лишь два выйдет!
Отнимите!.. А они все — в окно.
Обхватила ствол — и навылет.

…Вот она идет.

Шаги как метроном.
«Кому в полет, прошу садиться…»
Вот она идет.
Под белым полотном. И гнет крыло
Над ней большая птица.

А в дыму у бара по трое, по двое

Совладали мужички с чувствами,
Осуждали подлеца кодлою,
И никто их не считал трусами.
Посочувствовал весь порт перед вылетом:
— Потрепало, как-никак, небо нервы
вам… —
Вдруг спросили: «А мужчины, что, были
там?»
И сказала тишина: «Не было».
1986 год

Та женщина была

Та женщина была отчаянно красива,
Убойна, как дикарская стрела.
И ни о чем большом, особом не просила,
А просто захотела — и была.

И на руке моей большой зеленый камень

Топорщился и зеленел вдвойне.
Я трогал эту женщину руками.
И ей любилось. Впрочем, как и мне.

Та женщина была смешлива и насмешна,

Когда вокруг стреляли кошельки.
И дураки ей мир к ногам бросали спешно,
Богатые и злые дураки.

И камень на руке ехидно и лукаво

Мерцал, ее глазам играя в тон…
Та женщина была красивая отрава,
Всем прочим оставаясь на — «потом».

Та женщина была большим и сладким

нервом,
Поклоны принимала за долги.
Я не последним был. И далеко не первым.
Я был у ней за то, что был другим.

И камень — талисман от ран

и от болезней —
Сползал с руки, ослеплен и солов.
Та женщина была ночной распутной песней.
Без пенья. Без мелодии. Без слов.

1995 год

Такси