Уличные песни

Расскажу я вам, ребята,
Про семейный свой разлад
И о том, что был когда-то
Я, как водится, женат.
Но судьба ужасно строго
Отнеслась к моей жене:
Проболев совсем немного,
Умерла, оставив мне:
20 метров крепдешина,
Пудру, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Как-то, горе разгоняя,

Был я в парке при луне.
Вижу: дева молодая
Улыбнулась нежно мне.
Я, конечно, моментально
Не замедлил к ней подсесть
И, поверьте, машинально
Рассказал, что в доме есть:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Дальше проще было дело.

Все пошло само собой.
Я ее довольно смело
Пригласил к себе домой.
Позабросив все заботы,
Славно ночь мы провели,
А когда пришел с работы,
Вместе с ней, гляжу, ушли:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Вам советую, ребята,

Аккуратней в чувствах быть.
Чтоб не грянула расплата,
Выбирать, кого любить.
Вот тогда у вас, ребята,
Будет счастье и уют,
Будут деньги и достаток,
И из дома не уйдут:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Домовой

Колокольчики-бубенчики звенят:
Рассказать одну историю хотят,
Как люди женятся и как они живут —
Колокольчики-бубенчики споют.

Как у нашей у соседки молодой

Старый муж был, весь изношенный, седой.
Все силенки он отдал на стороне —
Не оставил ничего своей жене.

А напротив жил парнишка молодой.

Не сводил он нежных глаз с бабенки той.
И она была не против пошутить,
Но боялась только мужу изменить.

Вот однажды муж приходит, говорит:

«Ох, родная, нам разлука предстоит.
Уезжаю не надолго — на три дня.
Так смотри же не балуйся без меня!»

Муж уехал. На диван она легла,

Долго думала, уснуть все не могла.
Только слышит слабый шорох — Боже мой! —
Кто-то гладит ее ласковой рукой.

Испугалась и на первых на порах

Разобраться не могла она впотьмах,
А он шепчет: «Ты не бойся, ангел мой,
Не мужчина я, а добрый домовой».

Приходил к ней так две ночки домовой.

А под утро уходил к себе домой.
А на третью оказалось — ну и что ж?! —
Домовой-то на соседа был похож.

Ох, мужчины, кто так немощен и слаб,

Не бросайте вы надолго ваших баб!
А как бросишь, тогда жалобно не вой, —
В доме сразу заведется домовой.

У девушки с острова Пасхи