Уличные песни

Настроил гитару на еб твою мать,
Пошел по бульвару блядей собирать.

Иду по бульвару, гитара звенит,

А Сонька-падлюка за мною бежит.

Пошел я с падлюкой и лег на кровать.

Наутро проснулся — ох, еб твою мать!

И яйца опухли, и хуй покраснел,

И доктор на ухо мне что-то пиздел.

О бедный, несчастный, пропащий холуй,

Придется отрезать твой собственный хуй.

Лежу я в больнице, гляжу в потолок.

А доктор на блюдце мой хуй уволок.

Иду по бульвару — там бляди сидят

И хуй мой с редиской и хлебом едят.

Встретил я Тамарочку

Встретил я Тамарочку,
Купил гондонов парочку,
А хуй вскочил, как вжаренный бычок.
Я взял ее за жопу,
Словно антилопу,
И на еблю в погреб поволок.

Солнышко садилося,

Тамарочка ложилася.
Закрывались карие глаза.
Лопались гондончики,
Трещали панталончики,
И по жопке молофья текла.

Очнулася во мраке.

Четыре хуя в сраке.
И ржавая копеечка под ней.
За этих три копейки
Вся жопа в молофейке,
И фетровая шляпка вся в говне.

Пошла я раз купаться

Пошла я раз купаться —
Ко мне пристал мужик.
Я стала раздеваться,
А он и говорит:

«Какие у вас ляжки!

Какие буфера!
Нельзя ли вас полапать
Рубля за полтора?»

Дает мне рубль порватый

И добавляет два.
А у меня характер:
Взяла да и дала.

Кто очень сильно просит,

Ну как тому не дать?!
Раздвинула я ноги —
Он стал меня ебать.

Ебет, ебет — соскочит,

Головкой помотает,
О камешек поточит
И снова начинает.

В тени густых акаций

В тени густых акаций
На берегу морском
Сидел старик Герасим
И чистил хуй песком.

К нему пришла Елена

И села на весок.
С Герасимова члена
На землю капнул сок.

«Елена, вот бы было

Слияние сердец:
Ты стань моей кобылой —
Я буду жеребец».

Кто просит Христа ради —

Ну как тому не дать?!
Елена стала раком —
Он стал ее ебать.

Когда уже смеркалось,

Елена шла домой,
С Герасимом прощалась
Разорванной пиздой.

Однажды было дело

Однажды было дело:
С улыбкой на лице
Блоха фокстрот запела
У деда на яйце.

Она все распевала,

Свистала молодцом,
Чечетку выбивала
У деда над яйцом.

Старик, кляня Европу,

Поковырял в паху
И вытащил за жопу
Веселую блоху.

Однажды было дело:

С улыбкой на лице
Блоха фокстрот запела
У деда на яйце.

У меня ль была

У меня ль была
Шире маминой
Юбка белая,
Накрахмалена.

А теперь не то —

Не стоит его
Эскадрон лихой
За Москвой-рекой.

Как бывало, я

Всё давала я
Целовать свою
Ручку нежную.

А теперь не то —

Не стоит его
В штанах бархатных
У двери лакей.

Как бывало, он

Придет, всунет мне
Розу белую
В косу русую.

А теперь не то —

Не стоит его
На столе моем
Белых роз букет.

Как бывало, я

Подмахну ему
Из окошечка
Платком аленьким.

А теперь не то —

Не стоит его
Каждый день с утра
Тройка с кучером.

Ереванский луна